Здесь можно уточнить, что удручающее впечатление производят те ученые, которым дают возможность вещать на широкую аудиторию и распространять свои идеи через СМИ. Таких ничтожное меньшинство. Но, тем не менее, по этому меньшинству общественность судит о всех.
Хотя, конечно же, общий курс на распространение слабоумия в научной среде проложен уже давно, и эпидемия идиотизма с примесью жидолюбия поразила некоторую часть и нераспиаренных исследователей. Сюда же следует прибавить и криптов, оккупировавших научные направления, кафедры и журналы. Этот процесс в сфере журналистики и литературы наглядно показал И. Дроздов. И было бы наивным думать, что сия зараза ограничилась только упомянутой сферой.
Есть веские основания полагать, что чекисты намеренно раскручивают слабоумных персонажей с научными регалиями, чтобы таким образом дискредитировать все научное сообщество в глазах разумной части человечества, способной, объединившись, помешать исполнению планов Интернационала.
При этом даже если такой ученый оратор расскажет правду о втором русском холокосте, как та же Фионова, но при этом будет вещать о христианизации и рептилоидах, многие здравые люди примут ее за городскую сумасшедшую, а под эту сурдинку воспримут и правду как бред.

Отредактировано Спартак (Воскресенье, 19 мая, 2019г. 14:11:50)

Мне в этом отношении повезло чуть больше. Помню, в бытность мою студентом филологического факультета один из наших профессоров очень умело сочетал блестящее преподавание своего предмета с тонкой и ненавязчивой постановкой вопросов, ответы на которые Вы тут приводите.
Да, он не давал нам эти истины в разжеванном виде, а лишь направлял пытливые умы в нужную сторону, сея в них семена здорового сомнения в разумности происходящего.
Помню, как на одном из его семинаров мы транскрибировали текст плана Даллеса. Помню наши беседы, в ходе которых четко расставлялись акценты в русском вопросе (отличие нашего мышления и мировоззрения от навязываемых нам чуждых веяний, связь нашего народа с Православием, истинный вклад русских исследователей в науку о языке, умаляемый советскими и постсоветскими учебниками), в вопросе о геноциде русских Православных людей, в гендерном вопросе...
Интересна его мысль о том, что любой текст - либо продолжение, развитие, применение к конкретной ситуации той или иной библейской истины, либо хула на нее. Т.к. профессор за свою жизнь прочитал огромное число различных текстов, думается, ему можно здесь поверить.
В качестве антипода упомянутому русскому профессору упомяну другого профессора, чей курс лекций по русской литературе мне тогда довелось прослушать. Назову его д.ф.н. Моиссеич.
Моиссеич меня заприметил и позвал писать книгу, посвященную Пастернаку. Главная мысль: Пастернак - это Пушкин 20 века.
"Понимаете, - сказал Моиссеич, - мы должны перекинуть мостик из Золотого века в век Серебряный. Показать, что гений Пушкина не утерян, а просто воплотился в Патернаке! Пастернак недооценен! Масштаб его творчества виден только на расстоянии десятилетий! Вся литература от Золотого до Серебряного века шла по мосту от Пушкина к Пастернаку! Вот этот мост мы должны показать! Это будет прорыв в мировом литературоведении...".
"Я сейчас несколько занят: усиленно готовлюсь к соревнованиям по шахматам", - попытался съехать с темы я, т.к. от Пастернака (его физиономии и стихов) меня почему-то тошнило.
"А, Вы - шахматист? Я тоже раньше играл. Было время, когда звание КМС по шахматам для меня было желаннее защиты кандидатской. А в детстве я проигрывал... Пока не догадался заучить основные дебютные варианты. Вот началась потеха! Я делаю ходы из книжки, а мои противники ошибаются и проигрывают! Поверите ли Вы, ни одного своего хода... Но потом мне пришлось выбирать: или шахматы или наука. Когда-то всем приходится...".
Надо сказать, что тогда я был на подъеме и прямо бредил шахматами. Только что команда нашего университета при моем деятельном участии обыграла все вузы региона и готовилась поехать на универсиаду.
Мы уже паковали чемоданы, как вдруг на нас грянула новость: главный шахматный функционер региона (назовем его мастер Рабинович) в хамской манере сообщил делегату нашей команды, что в этом году на универсиаду никто не поедет, т.к. отправлять некого и нечего позориться.
Поскольку команда технического института (шахматные ученички Рабиновича), обычно играющая за регион, проиграла дилетантам, нужно отказать и им, чтобы научить серьезно относиться к шахматам. Об отправке нашей команды не может быть и речи, т.к. в ней, кроме двух перворазрядников, нет ни одного игрока с разрядом...
Команда техинститута была представительной: на 1-ой доске - гроссмейстер, потом - мастера и крепкие КМС, на последней - 1 разряд. Помню, как наш игрок играл с гроссом, который поначалу ухмылялся и вел себя снисходительно. Было видно, что это разозлило нашего игрока, и он решил дать бой. Вскоре гросс принял позу Каспарова и находился в ней, пока не был заматован...
Не позвонил ли Моиссеич мастеру Рабиновичу, чтобы было кому строить мост от Пушкина до Пастернака? Ведь Соломоново решение мастера Рабиновича созрело сразу после нашего с Моиссеичем разговора.
Через несколько лет Моиссеич умер, про него тут же сняли 3х часовой фильм. Основная мысль: никакой культуры в нашем древнем городе до появления Моиссеича не было. Приехал Моиссеич, разложил чемоданы - культура появилась...

Вот и выходит "горе от ума"!  См. мой пост #4 в теме: Ф.М. Достоевский...
Один Гоголь и понимал всё правильно - страсти ума, они до добра не доводят!

P.S.
Видите-ли, за словом должно следовать дело!  А когда оно не следует, то слова превращаются в словоблудие, а люди, произносящие их, превращаются в тех призраков, о которых так хорошо сказано у Башилова. 
«Суха, мой друг, теория везде, а древо жизни пышно зеленеет!» - сказал Гёте.  Известно, теория подтверждается практикой...
Тем и хорош был Иван Лукьянович Солоневич, выходец из крестьян, у которого была мужицкая сметка и практическая хватка.  Он много успел и сумел сделать!...
Мне кажется, знакомство с ним лучше всего было бы начать с чтения его единственного романа из советской жизни -Две Силы: http://rus-sky.com/history/library/soln1-1.htm

"Основная идея романа — борьба двух сил: Бога и дьявола, добра и зла, свободы и рабства..."  В романе выпукло противопоставлена ущербная, убогая жизнь человека при социализме, полноте естественной человеческой жизни там, где нет никаких "-измов".

Маленький отрывок:
"Ужин был кончен. Костер догорал. Усталость стала брать свое. Светлов с наслаждением растянулся на пуховиках Авдотьи Еремеевны и стал дремать, кое-как прислушиваясь к вою пурги и грохоту осыпавшихся с горы камней. Но, несмотря на водку и на усталость — дремота прерывалась всякими мыслями, и мысли эти были как-то особенно неуютны. Светлов вспомнил себя молодым студентом, шествовавшим с красным флагом во главе революционной демонстрации. Потом он вспомнил себя молодым ученым, ставшим, более или менее, во главе изысканий по разложению атома. Сейчас, в пещере, он вынужден был констатировать, что его усилия по разложению страны и по разложению атома привели к положительным успехам. Несколько неожиданным оказался тот факт, что вот он, Светлов, участник разложения страны и разложения атома, уже сколько-то раз рискует своей жизнью и убирает с дороги чужие жизни, чтобы не дать соединиться двум силам разложения — ибо если тайна атома попадёт в руки тайной полиции СССР, то на человечество надвинется такая катастрофа, какой оно не видало, по крайней мере, со времени всемирного потопа, если он когда-то и был. Он, Светлов, учёный, интеллигент, почти философ, он, Светлов, всю свою жизнь, все свои усилия и все свои мозги вложил, оказывается, в работу чистого разложения, которое он теперь пытается остановить, хотя бы только остановить. Что будет, если это не удастся? Что будет, если тайной полиции СССР удастся связать в одно целое отдельные открытия в области атома и пытками или посулами заставить арестованных физиков сконструировать оружие, которое будет использовано для реализации его же, Светлова, юношеской мечты о мировом социализме? Что тогда? И, кроме того, ещё и Вероника? Как с Вероникой? Уже давно, очень давно, Светлов поставил крест над всем тем, что именуется личной жизнью. Или думал, что поставил. Но сейчас, вот в этой доисторической пещере, на дне которой, где-то может быть, лежал свернувшись калачиком скелет доисторического Светлова, ожидающий то ли второго пришествия, которое исторический Светлов отрицал начисто, то ли мировой революции, которую вызывал тот же исторический Светлов — Валерию Михайловичу стало как-то очень плохо.

Совершенно ясно: вторую половину своей жизни он, Валерий Михайлович, тратит на то, чтобы как-то ликвидировать усилия первой половины. И вот, в двух шагах от него лежит Еремей Павлович, вся жизнь которого скроена, как глыба. Ему, Еремею Павловичу, нечего и незачем размышлять. Его жизнь так же прочна, как и его мускулы. “Безбожный — безмозглый”! Не был ли он, Валерий Михайлович, просто безмозглым: делал все, что мог, чтобы — как в сказке Шехерезады, — выпустить из волшебной бутылки злых духов, с которыми справиться уже не под силу? Испортил миллионы жизней, в том числе и свою, в том числе и Вероники, и вот сидит сейчас в пещере и завидует неандертальскому скелету ...

Валерий Михайлович чувствовал, что он не заснет — несмотря на усталость, на пургу, на только что пережитое ощущение уюта и безопасности. Нет, от внешнего мира уйти нельзя, ибо он, этот внешний мир, сидит в его, Светлова черепе. И ставит свои требования, неотвратимые, как совесть..."

Отредактировано Alexander (Четверг, 23 мая, 2019г. 00:33:27)

Формированию т.н. "советской интеллигенции" предшествовала как основательная прополка интеллигенции дореволюционной (путем физического истребления и посадки непокорных, запугивания и подкупа совковыми пайками податливых), так и академическая мобилизация через систему актива и рабфаков малограмотной массы недоумков и откровенных приспособленцев.
Понятно, что при таких обстоятельствах полноценное осмысление политики и истории либо полностью исключалось (в силу слабоумия или трусости исследователя), либо было весьма чревато.
Прибавить сюда еще идеологический диктат марксизма-ленинизма, постоянные смены партийной линии с их обязательными кампаниями и чистками - получим выверенную политику Интернационала по искоренению из научной среды разума и совести, подмене научного осмысления тех или иных явлений конъюктурным оправданием очередных веяний и подгонкой фактов под них.
Если раньше у интеллигента была собственность, т.е. возможность развиваться, творить и выражать свое мнение без риска лишиться привычного комфорта и последнего куска хлеба, безопасность, свобода, то теперь гендерная революция лишила его всех этих благ стабильности, гражданского достоинства и цивилизации. Отныне его удел - раболепно обслуживать политический заказ картавых хозяев и придурь актива, боясь не вписаться в очередной поворот линии партии и лишиться квартиры, пайка, остатка свободы и здоровья.
Вот так и сформировалась эта привычка советской интеллигенции помалкивать в тряпочку и мыслить в строго заданных границах и направлениях.
В этом отношении интересна ностальгия наших современников, поживших в совке, о том, что "квартиры давали".
Рекомендую к просмотру следующее выступление Б. С. Миронова про страх на генетическом уровне:
https://neuromir.tv/nam-vnushili-strakh … m-urovne/.

С тяжёлым сердцем принимаюсь я за этот пост, уважаемый Валерий Борисович.  Чувствую, что он будет последним на этом форуме...

Был рад узнать, что о Солоневиче Вы знаете не понаслышке и даже отдаёте ему должное.  Но потом Вы напустили известного тумана сомнений до такой степени, что и я засомневался было в Солоневиче.  И только статья, на которую Вы не дали ссылки (я тут же нашёл её в интернете), поставила всё на свои места, расставила точки над i, как говорится.  Думаю, надо здесь дать ссылку на неё - http://konservator11.narod.ru/public/re … ejstvo.htm
А я приведу здесь несколько цитат из неё ниже, чтобы не отвечать Вам по пунктам, а говорить в целом.

Солоневичу не надо было говорить ничего больше о "еврейском вопросе", поэтому он и ограничился этой статьёй о мистиках Талмуда и Каббалы, как Вы их называете, уважаемый Валерий Борисович.  Но мне стала видна и понятна разница между ним и Вами.
В то время, как Иван Лукьянович Солоневич есть кровь от крови и плоть от плоти человек от народа, из народа и за народ, человек дела, Вы мне напомнили тех самых "призраков", о которых я сказал в своём посте #4 в теме о Достоевском.  Это у Вас народ есть - совочки, дрессированные големы и т.д.  Это о Вас мне вспомнилась известная фраза - узок их круг и страшно далеки они от народа...
Не буду вдаваться в детали, не хочется растекаться мыслью по древу, ибо думаю, что это безполезно.  Вы, уважаемый Валерий Борисович, и иже с Вами здесь на форуме оторвались от всех, не только от народа.  Замкнулись в своей высокой башне знаний и боитесь спуститься из неё на землю.  И больше мне нечего сказать...
Знания - вторичны, Вера - первична.  Любая наука должна быть "служанкой богословия", но не мне Вам об этом говорить.  Вы всё знаете и всё можете мне объяснить лучше, чем я Вам.  Но, вот, веру в Вас я потерял...

И.Л. Солоневич, «Россия, революция и еврейство»

В наш век почти все теории полетели вверх тормашками. Не только в политике (теории марксизма и демократии), в экономике (теории кризиса и золотого обеспечения валюты), но даже в химии (теория элементов). Я уже не буду говорить о теории относительности. Человеческий ум так уже устроен, что всякую теорию он склонен доводить до полного абсурда. И тогда теория, в качестве иллюзорной истины, приносит неисчислимый вред.

В виду этого ко всякой попытке построения всякой теории я подхожу с некоторой опаской: как бы эта моя "рабочая гипотеза" не превратилась в теорию и из теории - в бессмыслицу. Теории демократии натолкнулись на живую жизнь и оказались бессмыслицей, импотентной бессмыслицей. С другой стороны, до еще большей бессмыслицы докатываются теории антисемитизма, объясняющие все процессы и мировой, и русской истории исключительно евреями. В этих двух теориях сталкиваются, с одной стороны, бесчестность, с другой стороны - глупость.
То упорное замалчивание роли евреев в революции, которого так тщательно придерживается наша левая печать, есть замалчивание бесчестное.

То объяснение, которое дают русской революции профессиональные антисемитские органы печати, есть объяснение неумное.

Нет, теорий не надо. По мере возможности надо уловить все своеобразие нашей обстановки и строить планы на сегодня и завтра, максимум - на послезавтра. Нужно выяснить и свое отношение к еврейскому вопросу, но не "в мировом масштабе", а для надобностей практической политики сегодняшнего дня. "Мировыми масштабами" мы занимались вполне достаточно, не без их участия родился и большевизм. Англичане, которые в своей политической жизни никаких теорий и на порог к себе не пускают, живут очень неплохо.

О том, что Февральскую революцию поддерживало все без исключения еврейство, нечего и говорить. Но все-таки не еврейство сделало эту революцию. Не евреи ездили в ставку за отречением Императора, и не евреи, или не только евреи, пускали по столбцам и по фронтам беспримерную по своей омерзительности клевету на Императрицу. Что уж там говорить и все на евреев сваливать. Мы виноваты. В том числе и я виноват. Всякого милостивого государя, пускавшего по уголкам и по салонам, по фронтам и по улицам шепотки о царице-шпионке, надо было без разговоров бить по морде. И не в порядке "оскорбления действием", а так, чтобы человек потом месяцами размышлял в госпитале о неудобствах клеветы на русскую монархию. Не били вовремя - вот и сидим по Парагваям и по лагерям.

Штабс-капитан Спиридонов упрекает меня в полном незнании литературы по еврейскому вопросу. Это не совсем верно. Довоенную я знаю почти всю. Моим профессором в этом отношении был дядя моей жены А. С. Шмаков, вероятно, небезызвестный и г-ну Спиридонову. Послевоенной я не знаю вовсе. И, говоря честно, не очень хочу ее знать. Я достаточно хорошо знаю русскую жизнь и на основании этого знания имею вполне достаточные основания относиться с великим презрением к теориям и к цитатам. Цитаты из Талмуда с такой же степенью точности выражают политическую линию еврейства, как цитаты из Евангелия выражали политическую линию двадцати христианских государств, затеявших мировую бойню. Теория "иудо-масонского заговора" в такой же степени объясняет русскую революцию, как и теория "борьбы классов".

Для наших практических целей отстройки нашей Империи нам эти теории не нужны. Никогда ни одна Империя на теориях не строилась: они строились на государственном инстинкте народа.

В харбинском "Нашем пути"[30], одной из самых боевых и самых крупных газет нашего зарубежья, в одном из последних номеров высказаны две точки зрения, по Л. Гроссе - "за революцию отвечаем мы", по г. Родзаевскому[31] - даже и Ленин со Сталиным были марионетками в руках всемогущего кагала. Я стою на первой точке зрения. Виноваты мы. И ни в коем случае не хочу, не могу, не имею права снимать и с себя личной ответственности. Почему вот я, монархист Иван Лукьянович Солоневич, допустил, чтобы нашего Императора держали, как вора, под замком, почему я допустил увоз его в Екатеринбург, почему ни я, ни мы ничего или почти ничего не предприняли для его спасения? Проще, практичнее и православнее - взять эту вину на себя. Не с тем, чтобы каяться и биться головой о стенку, а с тем, чтобы из ошибок, небрежности, из нерадивости нашего прошлого извлечь практические уроки для практической политики завтрашнего дня.

Тот служилый слой, который сколотился примерно до 1931-1932 годов, постепенно подмывается снизу, как я писал в своих очерках, "волнами молодой сволочи" - всякими активистами, выдвиженцами, совхозными батраками, заводскими лоботрясами. Так называемым "чисто пролетарским элементом", то есть элементом по преимуществу русским. Если хотите называть это "национальным перерождением власти" - называйте. Гитлер для этого перерождения в своей нюрен-бергской речи подобрал совершенно замечательное словцо: "Untermenschheit". Ставка ставится на "подчеловеков". Когда прошла "чистка профсоюзов" и когда всех руководящих евреев оттуда повыкинули, то на их место поставили таких беспросветных лоботрясов, такую откровенную сволочь, что я, грешный человек, стал и об евреях жалеть: с теми хоть как-то сговориться можно было. А у этих ни в мозгах, ни в совести, кроме "партийной директивы", ровнешенько ничего, хоть шаром покати.

Дело заключается в том, что при советской власти не выиграл решительно никто. Я даже сомневаюсь и в конечном выигрыше товарища Сталина: цыплят по осени считают.

Относительно больше выиграли или, говоря точнее, относительно меньше проиграли две категории участников революции и контрреволюции - еврейская бюрократия СССР и белый штабс-капитан в эмиграции.

С одной стороны, это довольно тонкая прослойка крупной еврейской бюрократии - вот те самые, которые разъезжают по полпредствам и мирным конференциям, которые торгуют во внешторгах, сидят во главе трестов и управления лагерями ОГПУ. Это не великий и вороватый выигрыш. Воровато возят они контрабанду из заграницы, воровато из-под полы снабжают друг друга ворованным маслом и ворованной мануфактурой, воровато разъезжают на казенных автомобилях. Это и есть тот слой, который создает впечатление. "Евреи правят Россией". Время от времени из самой комфортабельной заграничной командировки они попадают непосредственно на Соловки и из самого комфортабельного трестовского кабинета - прямо в лагерь. Со мною таких сидело несколько человек.

Я полностью и без единой поправки привожу в "Трибуне читателя" письма господина Волкова, который, по-видимому, является специалистом по еврейскому вопросу, свидетельство Михаила Священника - автора книги о преследовании церкви в СССР, письмо врача-еврея, в подлинности которого я не совсем уверен (пришло без адреса и подписи), и выдержку из письма генерала Кутепова. Во избежание дальнейших кривотолков скажу прямо, что в еврейском вопросе я стою на, так сказать, белогвардейской точке зрения - на той, которая выражена в письме генерала Кутепова, на той, на которой стоят две крупнейшие наши национальные организации зарубежья - Русский Обще-Воинский Союз и Национально-Трудовой Союз Нового Поколения. И никак не могу стать на точку зрения специалистов по еврейскому вопросу. И именно потому, что они специалисты.

Муссолини в Италии, Гитлер в Германии, Рузвельт в Америке преодолевают кризис практикой планируемого капитализма. Ни Муссолини, ни Гитлер, ни Рузвельт не являются специалистами по вопросам экономики. Специалистом - и очень крупным - по вопросам экономики являлся, например, Ленин. Мы довольно точно знаем, что именно из этого получилось.

Именно поэтому я с великим подозрением отношусь и к специалистам по антисемитизму. Тем более что и специальность эта выбирается не случайно, не для отыскания "объективной истины", а для подтверждения уже сложившихся взглядов. Цитат такого характера, как подобрал господин Волков, можно на любую тему набрать любое количество. Испанская инквизиция оправдывала свою деятельность цитатами из Евангелия. В германской философской и исторической литературе, не только гитлеровской, но и довоенной, можно найти сколько угодно цитат, доказывающих право германцев на мировое владычество. И сколько угодно эпитетов по адресу славянства, ничуть не уступающих эпитетам Талмуда по адресу гоев. С тою только разницей, что Талмуд был написан приблизительно две тысячи лет тому назад. Однако ни эти цитаты, ни эти эпитеты не помешали России и Германии более ста лет жить в несокрушимом мире и не помешали великому практику государственной жизни князю Бисмарку завещать своим преемникам: только не воюйте с Россией. Завещание выполнено не было. Ни Россия, ни Германия ничего от этого не выиграли.

Нет, давайте уж без цитат. По мере возможности - и без специалистов. Ибо, по Пруткову, специалист флюсу подобен, а чеховский брандмайор в простоте своей душевной с предельной ясностью выразил точку зрения всякого специалиста: "Что самое важное в жизни человеческой? Конечно - каланча, всякий ученый вам это скажет..."

И вообще - ежели делать политику трезвую и ясную, то не надо населять мир призраками леших и водяных, масонов и иудеев, "пушечных королей" и "акул капитализма", всемогущей Intelligence Service и всемогущего ОГПУ. Всемогущих сил в мире вообще нет. Всякое монистическое понимание истории имеет свой соблазн: бесконечную сложность сцепляющихся явлений, закономерных и случайных, доступных предвидению и вовсе никем не предвиденных, завязывающихся в один узел, из которого возникает историческое событие, всякий монизм объясняет соблазнительно просто: жиды, капитализм, экономика, раса, религия - каждый по-своему. Практическая же политика заключается в том, чтобы, выслушав всех специалистов, не послушать ни одного.

Да, еврейство гораздо более едино, чем мы. Но утверждая это, дальше можно идти двумя путями: разоблачать еврейское единство - от чего это единство не убудет - или искать нашего единения. Я предпочитаю последний путь...

Если любой из наших читателей честно посмотрит вокруг себя, то он увидит, что насчет объединения у нас в эмиграции совсем слабо, что "Сокол" и тот распался на две части (правда, у одной ничего, кроме вывески, не осталось), что в эмиграции имеется одних фашистских партий целых пять (по крайней мере, я знаю о пяти, может быть, их и больше), что каждая русская организация начинает дробиться. И не по каким-либо принципиальным признакам, а просто каждый лезет в вожди...

Но если нет почвы для антинациональной пропаганды, то нет и почвы для еврейской опасности. Евреи сильны не тем, что они сильны, а тем, что мы оказались (конечно, временно) слишком слабыми. Мы теперь стали безмерно сильнее, пока еще потенциально, но уже не так далеко то время, когда эта потенция перейдет в реальность. Я не хочу быть слишком оптимистичным. Но думаю, что некоторые вещи я знаю твердо.

И вот что я знаю совсем твердо.

Русский рабочий и русский крестьянин, в несколько меньшей степени и русский интеллигент поняли: проворонили Империю, проворонили Россию и сидят сейчас в СССР, в котором никакого житья нет. Сейчас эта полутораста миллионная масса никакими внутренними противоречиями не раздирается. Сейчас она - монолит в большей степени, чем она была даже в первые годы мировой войны. Этому полуторастамиллионному монолиту, прошедшему на своей собственной шкуре школу всяческих политграмот (средний русский рабочий разбирается в иностранной политике лучше среднего европейского интеллигента), этому монолиту евреи не страшны. И господин Поляков-Литовцев (см. "Трибуну читателя") совершенно напрасно угрожает и ставит условия. В России мы будем делать то, что нам нужно и что нам удобно. Ежели господин Поляков-Литовцев будет согласен честно работать на то, что нам (а не ему) удобно, что удобно полутораста миллионам, а не трем с половиной, - пожалуйте. Мы не будем притеснять ни Левитана[50], ни Антокольского[51]. Но если господин Поляков-Литовцев вздумает пошебаршить, то мы его отправим в Биробиджан: сиди и возделывай землю, которую мы тебе дали. А еще будешь шебаршить - повесим.

Господин Поляков-Литовцев может быть совершенно уверен: после большевицкой школы никакие еврейские ультиматумы нас не испугают, как они не пугают сейчас Гитлера. Это до революции мы либеральничали и миндальничали. И оглядывались на "общественное мнение Европы". После революции мы не будем миндальничать, а на общественное мнение Европы наплюем так же откровенно, как наплевали Муссолини и Гитлер. И ежели господа Поляковы-Литовцевы будут "тайно и явно" подтачивать здание Империи нашей, которое будет построено по нашему плану, то мы ни к каким тайным мероприятиям прибегать не будем. Мы будем вешать. Совершенно явно. Это не мешает иметь в виду.

Мистика антисемитизма для нас вредна. Она нужна Германии, но она не нужна нам...
Весь этот вопрос нужно повернуть совсем в другую сторону. Кем бы мы ни были разбиты - большевиками или евреями, на какие бы деньги ни дорвались большевики к власти - на еврейские или на немецкие (они дорвались на немецкие), но нам прежде всего нужно найти наши собственные ошибки.

У боксера, который понес поражение на ринге, есть два пути. Первый - обозвать противника сволочью и сойти на нет. Второй - учесть все свои ошибки в тренировке, в диете, в технике и тактике и вернуться на ринг более сильным, чем это было в предыдущий раз. Вот я и выбираю этот второй путь. Мы должны вернуться более сильными.

И все то, что мистики антисемитизма проповедуют из Талмуда и Шулхан-Аруха, из Шмакова и Чемберлена[52], из Сионских протоколов и Розенберга, - все это нам ни к чему. Это дезориентирует, и это запугивает. Ясные и четкие задачи Империи нашей подменяются таинственной талмудической нежитью, которая каждого из нас подстерегает за каждым углом. Из-за каждого угла выглядывают ахад-ха-амовские упыри и нетопыри, за каждым углом сидит жид, готовый вонзить нам в спину нож (Впрочем, Жаботинский[53] выражался изысканнее: "Мы должны вонзить иголку в сердце врага". Это, во всяком случае, не есть образ, подсказанный ощущением своей силы).

И тогда вместо того чтобы делать совершенно простые, совершенно ясные вещи: тренировать себя и физически, и морально, и экономически, и технически - русский человек роется в талмудах и ничего оттуда путного не выискивает. Ничего такого, что бы пригодилось нам для отстройки нашей Империи. Человек уподобляется мнительному старичку, которого в каждом куске хлеба подстерегает бацилла и из каждого окна - сквозняк. Так жить нельзя. Если вы будете тренироваться, если вы будете сильны, ни бациллы, ни сквозняки вам и в голову не придут.

Проблема в том, уважаемый Александр, что дела без четкого понимания сути происходящего могут нанести скорее вред и самому деятелю (как минимум, бесполезной тратой времени, сил и других ресурсов) и той задаче, решить которую он хотел.
Вот эта "мужицкая сметка" и "практическая хватка", т.е. хорошие тактические способности, с навязанными Интернационалом установками делают носителей этих ценных качеств хорошими исполнителями его стратегических планов по уничтожению разума и свободы на нашей планете.
Как Вы думаете, на ком держатся многочисленные транснациональные корпорации, банки, крупные торговые сети, теоретически обслуживающие инфраструктуру рыночной экономики, а на деле служащие обнищанию, порабощению, оболваниванию, геноциду подавляющей части населения планеты?! А многочисленные политические партии и иные общественные движения, теоретически призванные выразить плюрализм мнений, защитить права и свободы, претворить в жизнь идеалы большинства, а на деле занимающиеся имитацией и дискредитацией политической деятельности, тратящие впустую огромные ресурсы, создающие отвлекающий от истинной сути происходящего шум?!
Без "мужицкой сметки" и "практической хватки" опытных специалистов все эти организации не смогли бы продвинуться так далеко в шизофренизации нашей жизни.
Пример И. Солоневича и приведенного Вами отрывка тут показателен. Как только этот замечательный литератор и публицист касается еврейского вопроса не только в упомянутой Вами ниже статье, но и в романе "Россия в концлагере", он занимается тлением смыслов и распространием лжи далеко в не самой глупой части читающей публики. Тем самым он наносит вред делу освобождения умов от тлетворной маццы сумасшедших мистиков.
В отрывке же показана трагедия деятельного ученого, оказавшегося марионеткой в руках этих существ.