Мне даже сложно понять, дорогой Шабси, в чем именно заключаются Ваши претензии к К.Н. Леонтьеву? Да, христианство, ко всему прочему, это еще и философия строгого реализма. Это констатация того бесспорного факта, что в мире неимоверное количество боли, страданий, борьбы (часто бессмысленной), неравенства, несправедливости, зла, подлости и т.п. И признание этого факта не сопровождается попытками подавить собственный разум, чтобы «не думать о неприятном». А мистический эвдемонизм утопичен, иррационален, анти-интеллектуален.

Единственное, в чем можно было бы упрекнуть Константина Николаевича в процитированном отрывке – это его слишком буквальное восприятие философии эвдемонизма. Мистики талмуда и каббалы, идеологи уничтожения существования вовсе не ставят себе целью всеобщее благоденствие и уничтожение боли. Это всего лишь пропаганда, которую К.Н. принял за чистую монету.

Смысл доктрины «уничтожения существования» - уничтожение разума, свободы, Истины, критического мышления, самосознания, способности объективного восприятия реальности, а значит, в понимании сатанистов, и уничтожение самой реальности. А вовсе не боли. Как раз наоборот, относительное и абсолютное увеличение боли, возрастание страданий, а значит, и рост неприятия реальности, отвращения к ней – это один из важнейших методов реализации их доктрины уничтожения существования. Вот этот существенный момент прошел мимо внимания Константина Леонтьева.

Но ему-то это было вполне простительно – в конце XIX столетия той полной ясности в целях сатанистов еще не было, еще оставалось очень много иллюзий, предположений, обещаний, надежд и т.д. Это нам сейчас уже все стало кристально ясно в отношении целей талмудистов и каббалистов. И в нашем положении уже непростительно, как это делаете Вы, путать лозунги и реальную практику, идеологическую пропаганду и реальную суть 700-летнего проекта мошиах (антихрист).

Тут не Леонтьева, а скорее Вас можно упрекнуть. Он всего лишь констатировал тот бесспорный факт, что

Да, боль и страдания, неравенство и несправедливость неизбежны в феноменологии строгого реализма. Но надо иметь мужество смотреть на мир глазами реалиста, а не голимого распропагандированного (материализованными бесами) совочка, надо принимать мир таким, как он есть, и в то же время, само собой (хотя и оставлено К.Н. в умолчаниях, ввиду самоочевидности такой установки для христианского сознания), стремиться уменьшить количество боли, страданий, несправедливости, лжи, etc. А как же иначе?

Выделяю площадку для дискуссий вокруг и около программы Марка Пассио и посвященной ему темы What On Earth Is Happening
Админ.

Очень приятно, что есть в РФ такие увлеченные и преданные леонтьеведы, да еще и "доктора наук", как Ольга Леонидовна Фетисенко и Ольга Дмитриевна Волкогонова. Я с удовольствием ознакомлюсь с продолжением изысканий Ольги Леонидовны о "гептастилистах", пусть даже и не в очень связном и не особенно уважительном к памяти Константина Николаевича изложении Шабси Пламенного. Большого вреда от последних его сообщений я не вижу (в отличие от чудовищной по лицемерной ее глупости статьи о К. Леонтьеве еще одного "доктора" - А.С. Ципко) - поэтому не переношу их в гендерный раздел, а оставляю в дискуссионной ветке WOEIH.

Все это очень любопытно, дорогой Шабси, но не могли бы Вы изложить с большей ясностью, в чем именно заключается Ваша мысль (есть она есть)? К сожалению, у меня на руках нет монографии Ольги Леонидовны о гептастилистах, а книжка эта очень объемная, и перепечатывать ее здесь можно очень долго. Вы не могли бы покороче и почетче объяснить? Боюсь, Вы нас пытаетесь подвести к некоторым ложным выводам, и к Вам в полной мере могут быть отнесены следующие слова из рецензии Александра Котова на книгу О.Л. Фетисенко:

Если Вы не утратили до сих пор Вашего похвального порыва принести пользу людям, то позвольте обратиться к Вам с просьбой-вопросом: есть ли в книге Ольги Леонидовны объяснение главного парадокса литературного творчества Константина Николаевича, а имено - отсутствие в его политической публицистике "еврейской темы"?

Это действительно довольно странно, учитывая, что он был весьма близок к Петру Евгеньевичу Астафьеву (с которым даже какое-то время был сослуживцем в Московском цензурном комитете), в течение трех десятилетий шел в литературе параллельными курсами с Всеволодом Владимировичем Крестовским и имел, в качестве учеников и поклонников, двух ярких теоретиков и знатоков упомянутого "вопроса" - Льва Александровича Тихомирова и Василия Васильевича Розанова?

Как-то эту аномалию Ольга Леонидовна объясняет в своей книге, или нет? Вот, что меня, главным образом, в ее "докторской диссертации" интересует. Подозреваю, что и прочим нашим читателям этот вопрос весьма интересен. Во всяком случае, значительно интереснее, чем рисунки летучих мышей в неизданных рукописях Константина Николаевича.