при наличии ОБЪЕКТИВНЫХ технологических предпосылок для возникновения, например, рабовладения необходимо, чтобы, сначала, в сознании индивида созрело СУБЪЕКТИВНОЕ решение стать рабовладельцем, должна была уснуть совесть, и только после этого он заковывал человека в колодки, редко испытывая презрение к самому себе. После того, как совесть переставала беспокоить человека по ночам, он решался на то, чтобы стать еще большим паразитом, т.е. «помазанником божиим». А когда совесть покидала его окончательно, он вступал с каждым «авелем» в отношения самой циничной, капиталистической формы наемного рабства. В ходе борьбы класса предпринимателей за усиление своего паразитизма и происходит смена религий и политических доктрин по принципу от менее эффективных к более паразитическим. На поддержание соответствия между эксплуататорским базисом и идеологической надстройкой в современных условиях целенаправленно расходуется все большее количество ресурсов, в том числе, интеллектуальных и финансовых. Только ценой огромных затрат можно до поры поддерживать относительное соответствие идеологической надстройки перезревшим производственным отношениям.

Все материальные объективные предпосылки к возникновению и развитию эксплуататорских отношений реализуются лишь в меру отсутствия или угасания совести в личности. Совесть и успех предпринимательской деятельности не совместимы вообще. Рабовладелец и феодал были вынуждены поддерживать жизнь купленных ими невольников. Капиталистическая же эксплуатация, т.е. рекордная производительность и интенсивность труда при капитализме, держится, прежде всего, на недообразованности наемников умственного и физического труда, а во-вторых, на том, что за плечами работающих стоят миллионные армии безработных, готовых, ради куска хлеба, вытеснить с рабочих мест уже работающих «одноклассников». Более того, наняв раба, капиталист заплатит ему не раньше, как после недельного ударного труда. Чем будет кормиться гастарбайтер, принятый на испытательный срок, в эту свою первую трудовую неделю, ни одного капиталиста не волнует. В этом капитализм наглее всех предыдущих формаций.

Из "Сущность кредита":

"В условиях господства рыночных иллюзий вновь становятся актуальными слова, сказанные будущим Главнокомандующим объединенными вооруженными силами Антанты накануне первой мировой войны: «Война, - писал Фош, - это коммерческое предприятие нации, интересующее националистов более чем в прошлом, и потому сильно возбуждающее страсти отдельных лиц (олигархов, Ред.). Чего мы все ищем? Рынков для торговли, промышленности, которая, производя более, чем может сбыть, постоянно угнетена возрастающей конкуренцией. Ну, вот ей и добывают новые рынки, под гром орудийной пальбы».

Но не только солдафон смотрел на рыночный мир дворянским образом. В частности, российский банкир, И.Блиох, уже в 1898 году писал в своей книге «О войне», что «германская промышленность и торговля в последнее время отбила у Англии заметную часть сбыта на вне-европейских рынках и эта конкуренция начинает тревожить английских мануфактуристов. Французская производительность так же в значительной части нуждается во всемирном рынке... Держится убеждение, что когда-нибудь война неминуема...». В том же 1898 году вышла в свет книга другого российского ученого, Б.Брандта, который указывал, что поскольку «все страны находятся на одинаковой ступени промышленного и политического развития, то их взаимные отношения не носят характера тесной солидарности, а выражаются в стремлении одних к преобладанию и укреплению своего экономического господства над другими и в стараниях других освободиться от этого господства. Уже теперь эти народы шаг за шагом начинают отвоевывать новые рынки, считавшиеся до сих пор монопольным достоянием англичан». Следует добавить, что уже сейчас, по примеру Англии, США колонизируют Афганистан, Югославию, Ирак, Грузию, на очереди Иран... Олигархи современной Англии, Франции и Германии не смогут смотреть на этот процесс иначе как через «прорезь прицела».

Нет ни одного признака, что рыночный мир, психика и моральные «ценности» его поклонников, за годы, прошедшие после второй мировой войны, претерпели какие-нибудь положительные изменения, и люди не наступят в очередной раз на те же «грабли». Более того, олигархи и их политики попытаются, как и прежде, сделать вид, что не видят органической связи между своей внутренней и внешней кредитной, инвестиционной политикой и мировыми войнами.

Между тем, если обозначить наиболее очевидную причину, по которой рыночный мир время от времени приходит в предельно агрессивное состояние, то придется признать, что все основные предпосылки и тенденции развития мировой рыночной экономики предопределяются финансовой вообще, инвестиционной, в частности, и именно кредитной политикой финансовых воротил, в особенности. Подобно тому, как у правоверного исламиста волос не упадет с головы, пока на то не будет воля аллаха, ни одна война рыночной эпохи не начнется, пока на это не будет инвестиционной воли банкиров.

Неслучайно, почитаемый всеми военными мракобесами, немецкий теоретик, ф.д. Гольц, писал незадолго до начала первой мировой войны, что «Новейшие способы денежных и деловых сношений выработали подписные займы и дали возможность, вместо прежней небольшой государственной казны, располагать всем государственным КРЕДИТОМ для целей войны». Какая цивилизованность!

Иными словами, не животная агрессивность, якобы доставшаяся солдату в наследство от приматов, а объективные свойства самых «гуманных», на непросвещенный взгляд, ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННЫХ кредитных операций имеют в качестве своего органического последствия - войну. Это один из объективных законов рыночной экономики, подтвержденный двумя мировыми войнами и цепью современных «локальных» войн.

Для того, чтобы наемный солдат армии США начал в кого-то стрелять, необходимо, чтобы заранее появились соответствующие расходные статьи американского государственного бюджета и были выделены государственные кредиты фирмам, заинтересованным в производстве оружия и даже апельсинового сока для армии.

Людям, склонным воспринимать существующие общественные формы как божественную данность, нелегко обнаружить связь между ипотечным кредитом и угрозой возникновения новой мировой войны. Не обладая должными навыками анализа причинно-следственных связей, трудно проследить, как из древней формы экономических отношений, на первый взгляд невинной и разумной, вырастает фактически новая, все более паразитическая форма экономических отношений."

Из "Общие вопросы теории распределительных отношений" :

"Многим эмоциональным недоучкам КАЖЕТСЯ, что лозунг справедливого, скрупулезного распределения наличного материального богатства страны, а тем более, т.н. общественных фондов потребления, есть наиболее сильный лозунг, способный привлечь в политическую партию большие массы сторонников справедливого распределения. Они не понимают даже того простого момента, что большинство современных людей всего мира считают справедливым лишь такое положение вещей, при котором хорошо, прежде всего, ему самому, любимому, а не соседу и его детям. Если бы это было не так, то не было бы и мещанской «перестройки» в СССР», всемирной конкуренции всех против всех, кровной мести, массовых заказных убийств, мафиозных «разборок» и мировых войн. Большинство современные люди в подавляющем большинстве своем, независимо от религиозной принадлежности, пока, агрессивно эгоистичны и абсолютно некомпетентны в вопросах смысла жизни и счастья.

При всех своих недостатках, несомненно, что уже в СССР система распределительных отношений, даже в эпоху Брежнева, была самой гуманной в мире, и отнюдь не аскетической, что даже несколько снижало, с рыночной точки зрения, её экономическую эффективность. В частности, темпы роста зарплат несколько превышали темпы роста объемов производства предметов потребления и поэтому всё, что производилось, мгновенно сметалось с прилавков. К началу 80-х годов население СССР уже переело население США по хлебу, картофелю, салу, молоку, сливочному маслу, сахару, куриным яйцам. На сто человек населения в СССР приходилось больше, чем в США, холодильников, телевизоров, стиральных машин, радиоприемников, вводимых и бесплатно распределяемых ежегодно новых квартир, золотых медалей, полученных победителями школьных международных олимпиад, олимпийских игр и чемпионатов мира. На сберкнижках населения к началу «перестройки» скопилось 190 миллиардов рублей при стабильных ценах. За автомобилями, золотом, коврами, хрусталем и т.п. товарами, далеко не первой необходимости, выстраивались очереди, лишь слегка уступавшие современным очередям, состоящих из бездомных (в ночлежки), безработных, проституток на Тверской, обманутых вкладчиков, дольщиков и пайщиков. Ведомые духом подражательства, стадности, люди, претендующие на звание интеллигента, диссидента, барда, начиная с периода «оттепели», гибли уже даже не за метал, а за любую бытовую «шмотку». Их нежная душа страдала, от того, что по потреблению устриц и трюфелей СССР находился на последнем месте среди промышленно развитых стран. Точно так СССР занимал последнее место по количеству домов терпимости, больных СПИДом и туберкулезом. В стране не проводились гей парады, а только военные и парады физкультурников. Угасла организованная преступность. На олимпиаде в Москве не произошло ни одного теракта. Все эти «ужасы» быта не могла вынести ни одна «нежная душа» диссидента.

Т.е., как показала практика, даже брежневская задабривающая система распределения оказалась неспособной автоматически сделать большинство населения сторонниками коммунизма. Оказалось, что откормленные и даже пресытившиеся граждане, это не все необходимое и достаточное для построения коммунизма. Ясно, что коммунизм не будет функционировать на пустой желудок. Но ещё яснее, что коммунизм вообще не будет функционировать на хронически пустую голову или голову забитую современным мистическим хламом, что одно и то же.

"Одна из причин непонимания таких простых вещей интеллигенцией СССР состояла в том, что система высшего образования в СССР, а в период горбачевщины и среднего образования, во многом копировали рыночную буржуазную «систему». В СССР абсолютно игнорировали педагогическое наследие Ленина, Макаренко, Крупской, Калинина, Фрунзе. Оппортунисты от педагогики, не дали развиться советской педагогике (особенно ленинскому и макаренковскому направлениям) до необходимой степени, при котором подавляющее большинство населения было бы приобщено к высшим достижения человеческой мысли и коммунистической практике. Высшая школа не смогла избавиться от всего того реакционного и откровенно глупого, начетнического, зубрильно-кабинетного, талмудистского, что содержится в буржуазной педагогике и порождает безнравственность, а, следовательно, глобальные экономические кризисы, мировые войны, экологические катастрофы и терроризм. Ремесленничество, кастовость и корысть, как говорится, расцвели в «высшем образовании» пышным цветом, особенно после андроповских хозрасчетных экспериментов."

Цитата из работы

"Знамя демократии,
шитое белыми нитками
или «Наш милый лжец»-2":

"

В книге, почитаемого в демократических кругах, рыночного писателя, Игоря Бунича, «Золото партии», приведен такой, неудобный для диссидентов фрагмент: «За чтение «Архипелага» давали срок до семи лет лагерей и пяти лет ссылки вплоть до 1985 г. Это общеизвестно. [Назвал бы хоть одного из них. - В.П.] Интересно другое: книга была впервые издана на Западе на средства... КГБ (даже без ведома автора). [Бунич И. Золото партии. СПб., 1992. С. 190]. Интересно, могла ли такая акция произойти без личного одобрения Андропова и госдепа США? А Брежнев был уже слишком немощен, чтобы контролировать Андропова.

Только благодаря Андропову в СССР стали возможными подобные фортели: в феврале 1974 г. Солженицын пишет свою прокламацию, его арестовывают, обвиняют в государственной измене, лишают советского гражданства и, как того «братца кролика», бросают в «терновые кусты»: депортируют в ФРГ, где его уже ждет счет в банке с нобелевскими «сребрениками».

Как утверждает в своих интервью скульптор Шемякин, он до сих пор не может найти объяснения тому факту в своей биографии, что, в один из дней, он был вызван на Лубянку в кабинет некоего подполковника КГБ и получил прямое предписание: переехать в США на постоянное место жительства. Шемякин, естественно, ответил согласием.

Один из ведущих программы «Взгляд», Евгений Додолев в своем интервью «Комсомольской правде» в январе 2012 года утверждал, что «программу «Взгляд» придумали в КГБ. В середине 80-х перестройку затеяли люди из ЦК КПСС, молодые амбициозные комсаки и чекисты, которые хотели поменять систему», о чем чуть позднее еще подробнее написал в своих мемуарах Яковлев, бывший секретарь ЦК КПСС по идеологии.

Ставленники Андропова - Горбачев, Яковлев, Калугин, Гайдар, Чубайс и т.д., активно продолжили его дело, планомерно и сознательно уничтожая плановую экономику и оборонный комплекс в условиях полного потворства со стороны КГБ, но уже к началу 91-го года осознали, что реставрация капитализма в СССР может сорваться. Ведь, даже тогда, когда вся пресса и ТВ, руководимые А. Яковлевым, только и делали, что три года подряд обливали грязью и ложью все коммунистическое в истории СССР, не давая оппонентам и рта раскрыть, референдум 17 марта 1991 года показал, что подавляющее большинство населения ВСЕХ союзных республик, большинство всех наций сказали: «Советскому Союзу - быть». Понадобилась авантюра ГКЧП, открытое предательство Горбачева и Ельцина, чтобы КПСС и СССР перестали существовать.

Нарастание влияния демократов в окружении Горбачева и Ельцина сопровождалось бурным снижением их же авторитета в общественном сознании СССР. Задвинутый беспардонными лидерами МДГ на вторые роли, уже в конце 1989 г. умер от переживаний «отец русской демократии», Сахаров. Только расстрел нескольких сотен граждан в Останкино и из танковых пушек на Красной Пресне в Москве в октябре 1993 года, позволил, но уже более узкому кругу демокрадов, продолжить их толкотню вокруг властной кормушки, а «гиганту мысли», Солженицыну, приехать и умереть в РФ, в рыночной демократической постели.

Но после массового расстрела граждан в 1993 году в Москве, переезд Солженицына из США в РФ в 1994 году не вызвал ни в широких народных массах, ни в узких кругах рыночной демократической интеллигенции ничего похожего на приезд Ленина на Финляндский вокзал в апреле 1917 года.

"За что бороться?
За равенство или за коммунизм?"

Вот что писал Ленин о необходимости сохранения аскетического положения пролетариев на стадии строительства основ социализма, в период «военного коммунизма, и какими доводами он обосновывал эту необходимость:

«Подойдем к вопросу с практической стороны. Допустим, Российской Советской республике необходимы 1000 первоклассных ученых и специалистов разных областей знания, техники, практического опыта, для руководства народным трудом в целях возможно более быстрого экономического подъема страны. Допустим, что эти “звезды первой величины” приходится оплачивать - большинство из них, конечно, тем развращеннее буржуазными нравами, чем охотнее оно кричит о развращенности рабочих, - по 25 000 рублей в год. Допустим, что эту сумму (25 миллионов рублей) надо удвоить (предполагая выдачу премий за особенно успешное и быстрое выполнение важнейших из организаторски-технических заданий) или даже учетверить (предполагая привлечение нескольких сот более требовательных заграничных специалистов). Спрашивается, можно ли признать чрезмерным или непосильным для Советской республики расход пятидесяти или ста миллионов рублей в год на переорганизацию народного труда по последнему слову науки и техники? Конечно, нет. Подавляющее большинство СОЗНАТЕЛЬНЫХ рабочих и крестьян одобрит такой расход, зная из практической жизни, что наша отсталость заставляет нас терять миллиарды, а такой степени организованности, учета и контроля, чтобы вызвать поголовное и добровольное участие “звезд” буржуазной интеллигенции в нашей работе, мы еще не достигли.

Разумеется, вопрос имеет также другую сторону. Развращающее влияние высоких жалований неоспоримо - и на Советскую власть (тем более, что при быстроте переворота к этой власти не могло не примкнуть известное количество авантюристов и жуликов, которые вместе с бездарными или бессовестными из разных комиссаров не прочь попасть в “звезды”... казнокрадства) и на рабочую массу. Но все, что есть МЫСЛЯЩЕГО и ЧЕСТНОГО среди рабочих и беднейших крестьян, согласится с нами, признает, что сразу избавиться от дурного наследства капитализма мы не в состоянии, что освободить Советскую республику от “дани” в 50 или 100 миллионов рублей (дани за нашу собственную отсталость в деле организации всенародного учета и контроля снизу) можно не иначе, как организуясь, подтягивая дисциплину среди самих себя, очищая свою среду от всех “хранящих наследство капитализма”, “соблюдающих традиции капитализма”, т. е. от лодырей, тунеядцев, казнокрадов (теперь вся земля, все фабрики, все железные дороги есть “казна” Советской республики). Если СОЗНАТЕЛЬНЫЕ передовики рабочих и беднейших крестьян успеют, при помощи советских учреждений, в один год организоваться, дисциплинироваться, подтянуться, создать могучую трудовую дисциплину, тогда мы через год скинем с себя эту “дань”, которую можно сократить даже раньше... ровно в меру успехов нашей, рабоче-крестьянской, трудовой дисциплины и организованности. Чем скорее мы сами, рабочие и крестьяне, научимся лучшей трудовой дисциплине и высшей технике труда, используя для этой науки буржуазных специалистов, тем скорее мы избавимся от всякой “дани” этим специалистам».

Как видим, Ленин прекрасно понимал продажную душу большинства российских интеллигентов любой национальности и вероисповедания, воспитанных царизмом и буржуазией, и был уверен, что как бы не голодал пролетарий, российский интеллигент, типа профессора Преображенского и писателя Булгакова, меньше чем за 25 тысяч рублей в месяц, работать не будет, но за 50 тысяч руб. может превратиться в ударника социалистического труда, лишь бы после работы он мог в ресторане, плюнув на сотенную купюру, величественно приклеить её официанту на лоб.

Одновременно Ленин видел и величие души сознательного российского рабочего, способного понять трудность своей Советской власти и необходимость временно пожить, как и при капитализме, в казарменных полуголодных условиях, чтобы «барин», владеющий знаниями, продал эти знания голодным рабочим за 50 000 руб. в месяц. Практика полностью подтвердила и величие души российского рабочего, и глубоко точное знание Лениным духовных и умственных качеств российских рабочих, пришедших к власти и не погрязших в воровстве, не поддавшихся примеру представителей некогда господствовавшего класса и его прослойки.

Многие молодые читатели, еще не читавшие труды Ленина, могут посчитать его мнение не объективным, очерняющим светлый облик российской интеллигенции, знати, российских предпринимателей, дам света, воспитанных в лучших традициях христианской морали и пансионов благородных девиц.

Но таким читателей будет полезно узнать, что думал Деникин, о тех представителях своего класса, ради кого он повел умирать белую, разумеется, пушистую армию и уничтожил сотни тысяч рабочих, казаков и крестьян России. Объясняя причины поражения «белого движения», Деникин писал в книге «Поход на Москву»:

«Классовый эгоизм процветал пышно повсюду, не склонный не только к жертвам, но и к уступкам. Он одинаково владел и хозяином, и работником, и крестьянином, и помещиком, и пролетарием, и буржуем. Все требовали от власти зашиты своих прав и интересов, но очень немногие склонны были оказать ей реальную помощь. Особенно странной была эта черта в отношениях большинства буржуазии к той власти, которая восстанавливала буржуазный строй и соб-ственность. Материальная помощь армии и правительству со стороны имущих классов выражалась ничтожными в полном смысле слова цифрами. И в то же время претензии этих классов были весьма велики.

…Чувство долга в отношении отправления государ-ственных повинностей проявлялось очень слабо.

…Спекуляция достигла размеров необычайных, захваты-вая в свой порочный круг людей самых разнообразных кругов, партий и профессий; кооператора, социал-демократа, офицера, даму общества, художника и лидера политической организации.

…Торгово-промышленный класс видел сред-ство «вырвать торговлю из рук спекулятивных элементов» в «широкой поддержке государственным кредитом, оказы-ваемой крупным и солидным торговым организациям...» Но и этот способ возбуждал в нас известное сомнение, при-нимая во внимание ту суровую самокритику, которую вы-несли сами представители класса: «...совещание считает своим долгом указать на угрожающее падение нравствен-ного уровня во всех профессиях, соприкасающихся с промышленностью и торговлей. Падение это охватило ныне все круги этих профессий и выражается в непомерном росте спекуляции, в общем упадке деловой морали….».

Под влиянием этих общественных настрое-ний я предложил управлению юстиции выработать зако-ноположение о суровых карах за злостную спекуляцию. Н.В. Челищев затруднялся выполнить это поручение, счи-тая, что самое понятие «спекуляция» имеет столь нелепые, расплывчатые формы, что чрезвычайно трудно регламен-тировать его юридически, что в результате могут полу-читься произвол и злоупотребления. Я провел все-таки через военно-судебное ведомство в порядке верховного управления «временный закон об уголовной ответственности за спекуляцию», каравший виновных смертной каз-нью и конфискацией имущества. Бесполезно: попадалась лишь мелкая сошка, на которую не стоило опускать карающий меч правосудия.

… Казнокрадство, хищения, взяточничество стали явле-ниями обычными, целые корпорации страдали этим не-дугом.

…Все эти факты не вытекали из «системы». Это была ДАВНЯЯ И ПРОЧНАЯ ТРАДИЦИЯ.

В городах шел разврат, разгул, пьянство и кутежи, в которые очертя голову бросалось и офицерство, приез-жавшее с фронта:

- Жизни - грош цена. Хоть день, да мой! Шел пир во время чумы, возбуждая злобу или отвра-щение в сторонних зрителях, придавленных нуждой…».

Та часть, описанного выше отребья, которая, потерпев поражение от российских рабочих и крестьян, не успела удрать за кордон, в значительной массе превратилась в граждан молодой Советской республики, со всеми, отмеченными Лениным последствиями. Многие царские жандармы (по свидетельству Керенского и академика Лихачева) пошли на службу в… ВЧК, многие царские юристы в правоохранительные органы, а белогвардейские офицеры местами умудрились создать первичные партийные организации РКП(б). Не трудно представить, какой вклад они вносили в дело строительства социализма.

"Наш ответ на их весенний бред"
:

Не спорю, мне было бы приятно, если бы левые признали за мной приоритет открытия сущности стоимости, как формы общественных экономических отношений. Но это, к счастью, не так. Это задолго до меня гениально сделал Маркс.

«Стоимость товаров тем отличается от вдовицы Куикли, что не знаешь, как за неё взяться» (т.23,с.56). [Так шутливо Маркс описывает затруднение, возникшее у его предшественников, не вооруженных знанием диалектики Гегеля.]

«В прямую противоположность чувственно грубой предметности товарных тел, в стоимость не входит ни одного атома вещества природы. Вы можете ощупывать и разглядывать каждый отдельный товар, делать с ним, что вам угодно, он как стоимость остается неуловимым. Но если мы припомним, что товары обладают стоимостью лишь постольку, поскольку они суть выражения одного и того же общественного единства - человеческого труда, что их стоимость имеет поэтому чисто общественный характер, то для нас станет само собой понятным, что и проявляться она может ЛИШЬ в ОБЩЕСТВЕННОМ отношении одного товара к другому» (т.23,с.56).

В последующих фрагментах Маркс многократно указывает на то, что обмен товарами для поверхностных умов создает иллюзию, будто сами товары имеют свойство обмениваться друг на друга в определенных пропорциях. Маркс продолжает терпеливо разъяснять очевидные вещи, что сами товары не могут обмениваться друг на друга, что это люди, их создатели, приводят в движение свои товары, т.е. движение товаров лишь отражает то содержание, которое присуще отношениям самих товаровладельцев.

«Так как относительная форма стоимости товара, например, холста, выражает его стоимостное бытие как нечто совершенно отличное от его тела и свойств последнего, например как нечто «сюртукоподобное», то уже само это выражение указывает на то, что за ним скрывается некоторое общественное отношение». (т.23,с.67)

Если бы не журнал «Прорыв», то разве узнал бы «лойcо», что Маркс открыл две формы стоимости. Одна из них - относительная, другая форма стоимости - эквивалентная. Последняя, в своем развитии, и порождает денежную форму стоимостных отношений между людьми, возникающих по поводу предметов, созданных для стихийного обмена. Но и эквивалентная форма стоимости, и относительная форма стоимости - есть формы общественных отношений между людьми, возникающих по поводу, прежде всего, количества абстрактного, общественно необходимого труда, затраченного на производство товаров.

В образном варианте слово, например, товар, как форма отношения человека к человеку, расшифровывается следующим образом: «Если ты очень хочешь кушать, то я могу предоставить тебе кусок хлеба, НО только в том случае, если я могу получить от тебя, голодного, что-либо полезное для себя и эквивалентное моему куску хлеба по стоимости. Если у тебя нет эквивалента, то ты для меня, товаровладельца, гораздо прозрачнее стекла. Тебя просто нет. Ты абсолютно свободен умереть голодной смертью». Такова сущность и мотивы отношения людей друг другу в товарной форме. Само собой разумеется, если у вас есть эквивалент для обмена, то в рыночной экономике у вас почти нет проблем. Но у большинства людей, особенно у голодных, при себе имеется лишь один товар, его рабочая сила, неотделимая от самого человека. Поэтому свою рабочую силу голодным людям приходится продавать вместе со своим мясом. Особенно наглядно в Москве это видно вечером на Ленинградке, где голодные девушки из нэзалэжных стран СНГ вступают в интимные отношения с представителями рыночной элиты, что обнажает истинные замыслы отцов перестройки и инициаторов рыночной реформы: сделать большинство людей голодными, а потому покладистыми и сговорчивыми на всё.

Иными словами, бескомпромиссные, корыстные отношения людей к друг другу получают внешнее материальное отражение как в движении товаров, так и в их неподвижности в период кризиса. Но и сегодня, в условиях реального многолетнего кризиса, это остается непонятым большим числом людей, объявляющих себя марксистами.

О "демократии"

Уместно напомнить, что поддержка пролетариями "своих" национальных хозяев в годы первой мировой войны обошлась рабочим и крестьянам в 10 миллионов безвозвратно простреленных шкур и примерно в 30 миллионов оторванных рук и ног.

Демократы со свойственным им цинизмом обвиняют Сталина в расточительном использовании живой сипы в войне, "забывая" сказать, что ВСЕ военнослужащие и гражданские лица, убитые в войнах XVIII и XIX веков, все обращенные в рабов и затравленные собаками люди, все рвы, заполненные скальпированными индейцами, -все эти жертвы на счету ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО КАПИТАЛИЗМА, РЫНОЧНОЙ ЭКОНОМИКИ и на СОВЕСТИ их холуев, всевозможных протогайдаров. Поклонникам статистики известно, что людские потери капиталистических стран во второй мировой войне существенно превышают людские потери Советского Союза. Иначе говоря, буржуазные демократы, чтобы убить двух советских людей, убивали трёх своих национальных баранов. Немецкие антисоветчики били французских, английских, польских, еврейских антисоветчиков, американские антисоветчики били японских, итальянских антисоветчиков и т.д. Это особенно злит Новодворскую.

Более того, какое бы количество советских граждан, убитых во второй мировой войне не назвала бы демократическая пропаганда, ВСЕ ОНИ УБИТЫ КАПИТАЛИСТИЧЕСКИМ ЗАПАДОМ, натравившим европейских фашистов на единственную в мире СОЦИАЛИСТИЧЕСКУЮ страну.

Мюнхенский, 1938 года, сговор показал, что именно ДЕМОКРАТЫ дали Гитлеру "карт бланш" на истребление советских людей, а также ВСЕХ евреев, поляков и цыган. К 1938 году расовые взгляды Гитлера были известны западным демократам во всей полноте. Сговор западных демократов с фашистами, осуществлённый в 1938 году, вынудил и Сталина в 1939 году вступить в переговоры с Гитлером, чтобы выиграть несколько лет перед неизбежным вероломным броском объединённых фашистских вооруженных сил Европы на Восток и, используя столкновение интересов в среде империалистов, изменить фактор пространства в пользу СССР.

Таким образом, невозможно оспорить тот факт, что вторая мировая бойня и извивы её сюжета в качестве главного провокатора имели спекуляцию на национальном вопросе.