Игорь_Куперман
вы полагаете, что такие как Марцинкевич, способны стать противовесом "синагоге сатаны", лидерами национальных движений, или же, напротив, они льют воду на мельницу врага?
Я не закончил еще пока ответа на Ваш вопрос о моем отношении к "национализму". Для того, чтобы как можно полнее объяснить мое понимание данной проблемы, я вновь решил обратиться к гениальной (без преувеличения) работе Виктора Митрофановича Острецова:
"КУЛЬТУРА" КАК ОРУДИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО РАЗРУШЕНИЯ (1998)
- и подобрал из нее несколько очень глубоких и поучительных мыслей о "национализме". Надеюсь, они окажутся полезными для всех наших читателей. Если кому-то захочется подискутировать по этим вопросам, милости просим. Нумерацию страниц привожу по книге В. Острецова "Масонство, культура и русская история", (Москва, 1999 г.)
***
I
491
Когда-то, в начале XX века, когда общественная жизнь России вышла из своих патриархальных берегов и раскололась на враждебные лагери, возникли впервые не только революционные партии и левые органы печати, но и правые. Возникли левые и правые политические движения. Появились впервые люди, назвавшие себя националистами. В отличие от монархистов и их массовых организаций, число националистов всегда было незначительным и какого-то существенного влияния на ход политической борьбы они не оказывали. В III Государственной Думе их число не превышало двух-трех десятков. В IV Думе они составляли уже значительную фракцию — 88 человек. Но за стенами Думы их было немного.
Это были небольшие группы из журналистов, профессоров университетов и политических деятелей. В народ эти националисты не пошли и сама их доктрина была создана не для простонародья. На слух русского человека то, о чем толковали русские же националисты, воспринималось как чисто заморская и даже едва ли не барская выдумка, с революционным душком. Что и имело место в действительности.
В резкой полемике с националистами находились все органы черносотенной, то есть монархической печати. Что, быть может, и есть самое интересное. Кратко излагая суть проблемы, нужно сказать следующее. Националисты из известной триады — “Православие, Самодержавие и Русская народность” — сделали свою триаду — русская народность, парламент, конституционная монархия по английскому варианту. Русская народность должна была стать господствующей. Это на первом месте.
Политическая, кадровая политика правительства должна предоставить русским определенные преимущества в системе административного аппарата и других областях государственной и общественной жизни. Поскольку только западный тип цивилизации способен обеспечить государству и народу процветание, то следует тихо, но неуклонно двигаться в сторону Запада, пример чему подавали и сами правительственные решения тех последних лет: разрешение политических партий, общественных организаций (1906 г.), утверждение в стране думской монархии, то есть парламентской, фактическая отмена цензуры, открытые границы с Западом и прочее в том же духе...
На практике это привело к тому, что фракция националистов в Государственной Думе четвертого созыва быстро вошла в стачку с самыми левыми партиями, стала инициатором Прогрессивного блока и приняла самое активное участие в свержении самодержавия. Некоторые из националистов еще до того пошли на содержание сионистско-кадетского комплота, активно стали выступать в защиту “избранного и гонимого” еврейского народа, не отказываясь от звания умеренных монархистов и националистов.
Пример тому — известный последователь Каина и Иуды, этих подвижников прогресса и демократии, В.В. Шульгин. Вечно шатающийся в своих воззрениях, хотя и талантливый и очень симпатичный лично, М.О. Меньшиков на своем примере доказал, что сам по себе русский национализм идейно пуст, бесхребетен, неплодотворен и из него ничего, кроме набора пустых, громких и красивых фраз, выжать невозможно.
Что этот национализм призывает русских служить идеалам шатким и неорганичным. Еще там, где с ним была соединена чуткая и бескомпромиссная совесть, врожденный дар логики и искренность без страха иудейского, там еще можно было получить блестящие образцы публицистики. Но не все, в конце концов, публицисты. А во-вторых, на одном отрицании и анализе далеко не уедешь. Тем более на утверждении идеалов демократии и прогресса, т.е. революционных и иудейских. Кроме того, в этом случае обеспечен совершенно искаженный взгляд на причины и следствия в русской истории. Ибо взгляд и оценка становятся позитивистскими, а в основе всего — материализм. Отсюда полное непонимание мотивов поведения русских людей в деле созидания Русского государства.
В критике националистов со стороны монархистов самым точным определением было: мы, монархисты, на первое место ставим дух русской народности — Православие и его защиту на земле русской — Самодержавие. А националисты — русскую кровь, которая должна питать материализм и западничество, т. е. начала иудейские. Кому этот национализм нужен?
VIII
508
При здравом же отношении к кумирам культуры и при нормальном национальном самосознании следовало бы не нации гордиться тем, что в ее рядах Пушкин и Достоевский, Чехов и Толстой, а тем, что она создана Богом и тем самым самоценна. А для Пушкина и Толстого составляет честь принадлежать к русскому племени. А для тех из нас, кто не является сам Пушкиным или Толстым, вовсе нет необходимости вообще козырять чужими именами для доказательства своей национальной полноценности. Ибо полноценность всегда личностна и не передается ни по наследству, как уверяют идеологи талмудизма, ни по историческим каналам. Поведение каждого человека определяет достоинство нации, и последнее складывается на каждом историческом отрезке именно из совокупности поведений и поступков отдельных личностей.
XII
519
Внушаемость людей сегодняшнего дня, воспитанников всеобщей культуры и исповедников религии "всечеловечества" поистине тотальна и ужасающа. Как и расколотость нации. Весь народ объинтеллигентился и обфилософствовался и стад доверчив, как младенец, и аморален, как Милюков. Он искренно, например, верит в то, что в политике есть действительно борьба групп и идей, и не понимает того, что в современной политике есть только спектакли по заранее написанным сценариям. И что все политические так называемые партии пекутся на одной кухне и их деятельность направляется из одного центра. И что в одном же центре пекут и демократию и патриотизм. Потому что только у одного власть имущего сословия имеется реальная власть и деньги, а все остальное — дело реализации, дело подставных лиц, марионеточных издательств и назначенных лидеров, очень часто чинов спецслужбы.
И эти беганья с кумирами национальной кухни, где готовятся пироги для всеядной культуры, и эти заглядывания в глаза мирового интеллигента — признает или нет он того или иного кумира нашего, все это есть следствие глубокой болезни национального духа, потерявшего себя в дебрях космополитических абстракций и пошлого атеизма. Недостаточно ведь провозглашать “историко-культурную ценность православия” и бегать кланяться кумирам языческого капища “всемирной культуры”. Смею думать, что нельзя безнаказанно исповедовать две религии. На этом пути погибло много людей, и даже очень и очень талантливых и даже гениальных, как и народов, которые при демократиях готовы брести за всякими проходимцами в тайной надежде получить от них хотя бы рубль за свою преданность ворам и аферистам, всякого рода шишам и шпыням, рыцарям перманентной перестройки.
Подлинный национализм не нуждается ни в каких лозунгах и идолах. Он нуждается в здоровых принципах. Он не может быть и самодостаточным. Это очевидно из исторических примеров. Нельзя заставить человека быть честным только потому, что ты русский или немец, китаец или малаец. А ведь от личного исповедания того или иного образа жизни и поведения зависит и весь облик и судьба нации. Лозунг "национализма" вытекает — в категориях сегодняшнего языка политиков — из истоков достаточно провокационных и, по крайней мере, бесплодных. В реальном повседневном противостоянии началам вредным и порочным лозунг национализма остается лозунгом, никак не претворяясь в жизнь. На моих глазах в последнее время люди, активно и самозабвенно ругавшие еще вчера сионизм, оравшие о жидо-масонах и вредоносных демократах, сегодня служат им столь же самозабвенно и преданно.
Этот феномен должен был бы обратить на себя внимание серьезных людей и помочь делать для себя выводы относительно ценности многих провозглашаемых идей и целых сюжетов, в том числе и в среде патриотически окрашенной. Всегда интересно, кто красит в эти тона и кто дает идеи “во имя защиты русского племени” и его “исторических заветов”.
521
Впрочем, в исторической ретроспективе разве не националисты в предреволюционный период больше всего воевали за предоставление евреям всех прав, гражданских и политических? Разве не они в Думе 4-го созыва вошли в союз с масоно-кадетами, и на волне патриотических настроений — “даешь победу над Германией!” — составили костяк революционного заговора? И, кстати сказать, именно верхушка националистов в последние январо-февральские дни 1917-го настояла на том, чтобы не арестовывать Керенского, Гучкова и прочих главарей переворота, когда такое решение уже имелось. (См. А.А. Ознобишин. “Воспоминания члена IV Государственной Думы”. Париж, 1928 г.).
Этим я хочу просто еще раз сказать, что русский национализм, не имея никакой религиозной основы, всегда представлял из себя не более, чем крикливый лозунг, создание идей либеральных и бесплодных, лишенных всякого творчества. Отсюда и неизбежная близость к интересам противоположного лагеря.
Впрочем, сегодня в моде у вчерашних коммунистов, работающих для простого народа и окормляющих сих сирых, изголодавшихся по русским корням, "православная" риторика. Национализм же остается исключительно достоянием нескольких газет, неизвестно на какие средства существующих. Их роль, кажется, только в том и состоит, чтобы не дать рядовым членам еврейской общины забыть о том, что они вечно окружены врагами-антисемитами, всегда готовыми на самую низкую пакость. Как сказал недавно по телевидению один мудрый, хотя и молодой, еврей, только эта литература и позволяет руководителям еврейских общин держать своих соплеменников в повиновении (программа “Национальный интерес” в октябре 1997 г.).
522
Издательства и авторов подбирают и деньги платят в соответствии с выполнением тематического плана по распространению тех же культурологических идей всемирной цивилизации, но, конечно, непременно, в национальном наряде. Но это по заветам незабвенного Шеллинга, наставника наших славянофилов.
Этот наряд очень важен, ибо только в нем могут быть усвоены идеи антинациональные, то есть вовсе чуждые русскому психологическому складу мышления. Русскому человеку, не воспитанному в своей национальной культуре, в своих обычаях и в церковном приходе, за полным отсутствием всех этих теперь ухе исторических данностей, очень трудно отличить, например, какая литература русская, а какая создана для русских. И при этом при всем возникают какие-то “русские” телевизионные программы — вещь совсем трудно объяснимая, и русские националистические группки, о которых узнают только по телевизионным же сообщениям.
Есть и какие-то монархические группы, и группы последователей Врангеля и Белой идеи. И еще всякая тьма всевозможных камерных групп и группок, и даже каких-то бутафорских движений без всякого членства и всякой видимой организации во главе с генералами КГБ в штатском. При этом не следует забывать, что телевидение и прочие средства массовой информации находятся исключительно в еврейских руках и используются в еврейских интересах. Они нам и сообщают об этих "националистических русских группах"и о "русских фашистах", угрожающих интересам "мировой демократии".
523
Начальство патриотических “движений” и “партий” по виду ничем не отличается от работников вчерашних обкомов и ЦК. Те же холеные физиономии, колючий недоверчивый взгляд и презрительное выражение лица.
524
Союз писателей... здесь, конечно, пришлось весь процесс писательства с первых дней эсесесерии вводить в организованное русло и полностью перекрыть все возможности импровизации. Какая-нибудь пара десятков сексотов от журналистики, которых было создано в недавние времена тысяча тысяч, сегодня может представлять кого угодно — патриотов, националистов, фашистов, легко становящихся демократами. Таким образом надежно блокируются каналы реализации действительно национальных чувств и возможности создания действительно национальных объединений. Возникает вопрос: а не был ли этот союз писателей одновременно масонской ложей, как это бывало в прошлом веке, когда существовали писательские ложи.
Общеизвестным фактом является и то, что все студенты Института Международных Отношений включались КГБ в свои ряды, как и все студенты факультета международной журналистики. Все, кто так или иначе должен был работать с иностранцами. Можно и дальше перечислять громадные группы и отдельно тех, кто становился сексотом. Вся эта система и обеспечивает сегодняшний режим еврейской демократии столь же успешно, как предыдущий. Хотя бы потому, что правящий слой все тот же: правящая партия ушла, распустив свои ряды, от ответственности, но не ушла от власти. Это очевидно. Исходя из сказанного, приходится делать выводы и о состоянии дел в патриотическом лагере, в том числе на идеологическом фронте, хотя и неутешительные для романтиков-русаков, но вполне соответствующие реальности.
Надо задуматься над некоторыми вопросами. Все “наши” журналы — “Наш современник”, “Москва”, “Молодая гвардия” и газеты вроде “Литературной России” были созданы решением ЦК КПСС. Тогда же они приобрели известность как органы патриотически русские. Главные редакторы назначались специальным решением ЦК. Возникает вопрос: почему же тот орган власти, который так успешно доканывал русский народ, разорял русскую деревню, поощрял и организовывал травлю всего русского и исторического, открыл органы русского патриотизма? Внимательно следя за всяким печатным словом, буквально каждым словом, власть пропускала что-то одобрительное по русской истории, вроде рассуждений о величии преподобного Сергия и жалостливые рассказы о погибающей русской деревне.
Если попытаться хоть как-нибудь сносно ответить на такое странное противоречие, то неизбежно придешь, как кажется, к таким выводам. "Там", под вывеской ЦК, скрывалась другая, более высокая по своим историческим и политическим задачам организация (что и было нами показано выше - мое прим.), в которой сама КПСС рассматривалась как временная форма правления страной на определенном этапе большой переделки русского народа. Марксизм был вольтерьянством XX века. (Только здесь Виктором Митрофановичем допущена небольшая неточность в проведенной им параллели – мар(к)сизм был экзотерической формой мартинизма ХХ века, что следует и из названий обеих каббалистических систем. Вольтерьянство уместнее сравнить с современным «либерализмом». – мое прим.)
"Там" знали законы управления народами и их национальным сознанием. Знали, какой численности та или иная национальная группа, которую надо ввести в свое русло, то есть в русло своих идей под видом национальных. Тот, кто возьмет эти журналы и газеты той поры, тот увидит там славословия и Ленину, и Брежневу. И. конечно, всей КПСС.
525
Для идей пантеизма и атеизма, идей, лежащих в основе интеллигентной доктрины всемирной культуры и “человеческой религии”, где Мировой Дух выражает себя через всемирную секту “избранного народа”, которой может быть и отдельная нация, как у Гегеля, и все еврейство по Талмуду, или слой просвещенных жрецов всех наций, как в масонстве, — “патриотизм” и национальная оболочка, конечно, — сущая находка.
Ведь для того, чтобы всемирная идея “гуманизма и всечеловечности, прогресса и демократии” нашла себе дорогу ко всем людям планеты, надо говорить с каждой группой населения в зависимости от ее наклонностей, национальности, языка и культуры и даже в зависимости от степени ее развитости и возраста. Учитывается все, коль скоро идея претендует на всемирность. Но уловить идею в оболочке художественного образа, в тексте романа или повести, музыке или драме достаточно сложно.
527
В реальности масонство ведь не есть скопище маргиналов, жуликов и мелких воришек. Дело обстоит намного глубже и трагичнее. И в то же время каждый из нас в своей повседневной практике может противостоять тем началам, которые масонство проповедует. Для этого надо просто знать, что масонство в наше время есть главная культуросозидающая сила современного мира. Речь идет о качестве и содержании самой современной культуры и ни о чем ином. О ее религиозном, человекобожеском начале, о ее оккультно-каббалистических основах.
530
Ну вот, к примеру, М.И. Каган, — что он-то писал в свое время? А вот что:
"Нельзя не считаться с тем, что на протяжении двух тысяч лет происходит иудаизация европейской культуры. (...) Дело тут даже не в полной иудаизацци, конечно, а в принятии идеи народа-гения, творящего культуру". (“Минувшее”, т.6, с.230).
Но ведь именно эту идею развивал А. Гитлер в “Майн Кампф”...
Далее определяются те черты иудаизма, которые являются основой понимания доктрины прогресса: еврей призван совершенствовать мир и работою над этим он “очищает себя”. Каган подчеркивает, что это представление о необходимости совершенствовать мир (олам тикун) есть исключительно принадлежность иудаизма. И в этом он совершенно прав.
Христианин должен совершенствовать себя, а не мир. И спасать свою греховную душу, а не человечество.
Если мы теперь отвлечемся ото всех этих текстов и попытаемся увидеть главные идеи, отличающие коммунизм, иудаизм и масонство, и затем попробуем вглядеться во многие сочинения современных авторов, художественные, публицистические или псевдоисторические, то увидим, что все эти идеи в разных видах и формах мы встречаем на страницах любимых наших журналов, газет, на экранах телевидения. Таким образом, проблема масонства встает перед нами как проблема не столько политическая, сколько духовная, касающаяся лично каждого. И кстати же, все тот же Каган говорит, как о форме иудаизации, об идее “культурного национализма”.
531
Все эти рассуждения о тонком политическом расчете в деле идеологии патриотизма со стороны специальных органов, призванных управлять общественным сознанием, можно было бы отнести исключительно к области догадок и даже просто фантазии автора. Но, к счастью, в наших руках имеется один документ, который лучше тысяч слов способен продемонстрировать все вышесказанное самым наглядным образом. На заре всеобщего хаоса и развала СССР он был опубликован в газете с неприличным названием “Демократическая Россия” (№4, 1990 г.). Этот документ был найден в кабинете польского руководителя Болеслава Берута, и стал известен на Западе. Он имеет гриф “Москва 2.6 .1947 г. Совершенно секретно К. АА/СС 113 ПРИКАЗ НК/003/47.” В этом приказе имеется 45 пунктов, охватывающих самые разные области управления страной. Имеет смысл привести несколько пунктов:
"п.27. В публичных выступлениях руководителей, выходцев из местного населения, допускается национальная окраска, но она не должна способствовать росту национального единения...
п.34. Особое внимание следует уделить церкви. Культурную и воспитательную работу следует организовать так, чтобы она порождала враждебность по отношению к религиозным догматам...
п. 35. Следует устранить различия между предметами, ограничить публикацию оригиналов и прекратить преподавание латыни и древнегреческого языка, общей философии, логики и генетики.
На уроках истории нельзя объяснять, кто из предыдущих политиков служил или пытался служить во благо Родины; внимание следует сосредотачивать на тирании королей и борьбе народа против них. В спецшколах необходимо перейти к очень ограниченной специализации...
п.36. Следует поддерживать такие культурно-спортивные мероприятия, которые посвящаются борьбе местного населения против иностранных, особенно немецких, завоевателей (и обходить борьбу против русских) и воспевать борьбу за социализм...
п.38. Если будет создана такая организация, которая... будет стремиться контролировать официальное руководство и экономическую деятельность, то ее следует сразу обвинить в национализме и шовинизме.
Эта инструкция, рекомендующая сосредоточить внимание на борьбе с немцами, сильно напоминает и нашу официальную линию на культивирование борьбы с внешним врагом, тем же немцем, и запрещение под страхом всех возможных кар писать о борьбе русского народа за свою независимость после еврейской революции. А ведь не случайно же большевики сразу же ввели закон об антисемитизме, приравняв его к контрреволюции, и тем самым, обнаружив природу своей власти. Таким образом был поставлен знак равенства между “советским” и “еврейским” (см. ниже “История Бнай-Брит”).
Приказ об изъятии из преподаваемых предметов логики, обшей философии, древних языков и особенно запрет на публикации оригиналов, принадлежит к числу самых значительных. Ведь речь идет о превращении народа, нации, в примитивных исполнителей чужой воли, людей, не способных широко и самостоятельно мыслить.
Это умственная кастрация народа сделала нас людьми недалекими и легко внушаемыми. Мы ничего не знаем и потому обо всем готовы спорить. Оттого-то нам так милы и любезны всякие пошлые поделки в виде исторических романов, в которых истории не больше, чем в древнеегипетской мумии жизни, дыхания и радости.
XIV
532
Культура и национализм (патриотизм) столь тесно связаны, что их невозможно разделить. В современном виде оба представления порождены в среде еврейской интеллигенции западных стран и, как полагается, пришли в Россию вслед за распространением идей деизма, пантеизма, и в целом — материализма.
Как только свет религии стал гаснуть, так из мрака религиозного неведения полезли всевозможные чудища и выступил на сцену суррогат религии в виде культуры и национализма. Даже басенки марксизма-ленинизма, то есть сам Маркс и сам Ленин вдруг обнаружили, что нация появляется только с рассветом буржуазных отношений. Показательно. Пока была в силе религия, пока была самобытная национальная жизнь, “нации” почему-то не было. Хотя именно в это время господства попов, церкви и князей и было создано все, чем жила и живет любая нация в мире. Что отличает ее от других народов и дает ей право гордиться собой.
В это время действительно не было нации, а была народность. Народность без Церкви и стала называться нацией. Видимо, именно это и имели ввиду творцы этого термина, которые ввели его в оборот в век просвещения самым широким образом. Появились интересы национальные, никак не связанные с интересами религиозными. Появилась светская культура, и слова “народ”, “простонародье” приобрели какой-то уничижительный смысл.
Видимо, под словом “национализм” можно иметь в виду совершенно различные вещи. Например, желание свободного развития своей культуры и своего традиционного быта на своей исторической территории; желание иметь свою администрацию, хотя бы и внутри другого государства. В этих притязаниях, если речь идет о небольших народах, нет ничего опасного и крамольного для “мирового порядка”. Ведь еще Ленин заклинал не путать национализм малых народов — вещь вполне полезную для дела “прогресса” и “демократии”, — с национализмом большого народа, который есть всегда и при всех обстоятельствах преступление перед “прогрессивным человечеством”, которое небезуспешно претендует на мировое господство.
Можно напомнить, что это “прогрессивное человечество” — вовсе не абстракция, не фигура ироническая, а самая что ни на есть реальность из реальностей. И выше об этой реальности уже говорилось. Эта реальность “совершенствует” мир, творит его “исправление” по законам Торы, и никаких противодействий этим путям это “прогрессивное человечество” терпеть не желает. В мире, считает оно, есть место только для одного национализма. Что касается остальных “малых народов”, то они могут позабавляться своими “правами на самоопределение”, но не более того.
Если же речь идет о таком народе, как русский, то сразу же встает вопрос о чем-то более опасном и почти катастрофическом для всего международного сообщества. И это понятно. Что в таком случае придется делать, например, многим тысячам евреев в нашей стране, которые плотно занимают все ключевые позиции и в руководстве страны, и на телевидении, и в органах печати, и в системе образования, не говоря уже об экономике, финансах, культурной и научной областях. Что придется делать всем этим людям, в случае реализации права русского народа на самоопределение, людям, привыкшим руководить народами, учить их и поучать, реформировать и воспитывать в духе “гуманизма” и “культуры”, “дружбы народов” или “ценностей демократии”.
Между тем, как благодаря всем этим “ценностям” наш народ с невероятной скоростью сажается на наркотическую иглу и вымирает от туберкулеза, голода, нищеты и отсутствия всякой медицинской помощи. Мы, благодаря такому воспитанию, верим в эти “ценности”. Но кто же освобождает свои теплые места добровольно, чтобы мы не только увидели трезвым взглядом, в какое кровавое и жуткое болото ведут нас вожди “прогресса”, но еще бы и представили очень большой счет виновникам нашей национальной катастрофы.
Все это, конечно, вполне гипотетические рассуждения, потому что мы наивно верим в “дружбу народов” и ни на какое право на самоопределение не претендуем. Плохо голодать и вымирать, но еще хуже прослыть антисемитами. Мы себе такого позволить не можем. Скорее наоборот, с точки зрения мировой культуры проблемы не будет, если русские благополучно вымрут в результате всех демократизации и станут таким же малым народом, как чукчи. Тогда на их защиту встанет какой-нибудь комитет какого-нибудь Сороса и для резервации выделят пол-Рязанской губернии. Тогда, вероятно, и предоставят возможности для любого национализма.
534
Кроме того, под национализмом имеется в виду доктрина “избранного народа” еврейского, призванного согласно своей религии, управлять всеми другими народами в той или иной форме, политической, экономической или культурной. Но в отличие от других национализмов, смысл которых в защите своих собственных национальных интересов, национализм “избранного народа” — это уже идея всемирной гегемонии не только этого “народа святого у Господа”, но и требование признания его “святости” во всем мире, его права на господство над всеми народами (а главное – признание талмудического киппур-каппаросного «права» - мое прим.). И это еще гегемония его идеологии, его религии, его вкусов, привычек и представлений о хорошем и плохом (то есть, гегемония насекомых, существ с патологически низким, недоразвитым уровнем сознания – мое прим.).
В сущности — это идеологический террор, и его орудием является “культура” с фабрикуемыми в специальных штаб-квартирах авторитетами — “великими”, “значительными” и “гениальными”, лауреатами и победителями конкурсов, (см. ниже очерк “История Бнай-Брит”).
Важно понимать, что все это есть проявления семитизма (лжеименного «семитизма» - мое прим.), термина, понимаемого как антитеза “антисемитизму”. Что означают такие слова, как “образованный” и “культурный”? Их подлинный смысл открывает принятая литературно-бытовая формула: "образованный и культурный человек не может быть антисемитом". И это верно, потому что культурным и образованным является тот, кто в результате воспитания идеологией семитизма, принял его идолов и богов в свое сердце.
Это означает, что на все безобразия семитизма (псевдо-семитизма, а по сути - вавилонского хамитизма - мое прим.), на все его опустошающие “реформы” и “перестройки”, на все социалистические революции и погромы земли русской, на все виды эксплуатации русского народа "образованный" и "культурный" отвечает, глядя в глаза господам своим: "чего изволите-с".
***
