Когда и как началась театрально-кинематографическая карьера Виктора Корчного? Ответ всем отлично известен – в начале 1970-х годов, исполнением одной из главных ролей в снятой на «Ленфильме» картине «Гроссмейстер» (1972).

Корчной, Таль, Тайманов, Мягков в фильме Гроссмейстер (1972)

Хотя Виктор Львович резко критически отозвался о сценарии (Леонид Зорин) и художественных достоинствах картины (режиссер – С. Микаэлян), надо признать, что «Гроссмейстер» - один из немногих фильмов о шахматах с захватывающим чисто шахматным содержанием. Он интересен не столько фабулой и интригой (действительно, очень уж по-советски схематичной и безжизненной), сколько демонстрацией психологии борьбы и мучительной подготовки к ней.

Мастерски, даже гроссмейстерски, оказалась подобрана шахматная фактура для кульминационного момента фильма – поединка главного героя (А. Мягков) с анонимным шведским гроссмейстером в претендентском матче. Основой послужила гениальная комбинация  Ратмира Холмова, исполненная в партии с Владимиром Алаторцевым из 16 ч-та СССР (1948). К сожалению, в реальной жизни она не получила достойного завершения за доской, а выигрывающие варианты были найдены позднее, в анализе.

Монолог Хлебникова

Судьба картины тоже необычна – после отъезда Виктора Львовича Корчного на Запад, ее немедленно сняли с проката, что, разумеется, немало способствовало как популярности самого фильма, так и его главной шахматно-кинематографической звезды. Для нас же важнее всего тот факт, что Корчной не только показал в 1972 году неплохие актерские способности, но и прошел профессиональную школу лицедейства, в труппе весьма талантливых советских мастеров наиважнейшего из мессианских искусств - кино. Что должно было ему очень пригодиться в его дальнейшей «шахматной карьере». В данном случае просматривается явственная параллель с биографией А.А. Алехина – также большого кинофила и лицедея.

Не правда ли, интересно, что актерский опыт 40-летнего ленинградского гроссмейстера так точно совпал по времени и с падением его шахматной силы, и с международным запуском киппур-каппаросного проекта (1971-73), и, что совсем уж неожиданно, с космическим взлетом его последующей шахматной карьеры! В мире шахмат начали твориться большевицкие кинематографические чудеса.

Чем еще можно было бы объяснить подобный парадокс – ведь игроки агрессивно-счетного и даже порой авантюрного стиля, как у Корчного, никогда не были «долгожителями шахматной сцены», поскольку первым признаком шахматного старения всегда оказывается ослабление счетных способностей, неизбежное для всех профессионалов, переходящих черту 40-летия, а иногда наступающее гораздо раньше.

Между тем, Виктор Львович не только не ослабел с возрастом, но начал «подкручивать» еще пуще прежнего, как будто откуда-то получил дополнительные резервы энергии. Его счетные способности как будто и не пострадали вовсе.

У Корчного не просто открылось «второе дыхание», но в следующих трех претендентских циклах он три раза подряд становился, фактически, вице-чемпионом мира! Причем, этот феерический, сногсшибательный успех настиг его как раз в тот момент, когда уже казалось, что на спортивных выступлениях пора было поставить крест (или, вернее, могендавид).

Не менее любопытен и тот факт, что в те же самые годы у Корчного проснулся интерес к… астрологии. Он сам в этом признавался в главе «Продолжение спада» из упомянутой автобиографии:

В этот же самый переломный период его биографии (начало 1970-х) случилось не менее поразительное событие – произошло сближение Корчного с совсем еще юным Анатолием Евгеньевичем Киппуром, с будущим верным другом-соперником и партнером по ритуальным кинематографическим чудесам.

С какой стороны ни посмотрите, но союз этот из разряда самых невероятных. А между тем, сближение произошло по всем направлениям сразу. В эти годы у двух К общий тренер – Семен Абрамович Фурман, они играют друг с другом какие-то закрытые тренировочные матчи, совершают совместные путешествия заграницу на международные шахматные турниры, встречаются в одних компаниях и даже, похоже, интерес к астрологии и гаданиям на мессианской кофейной гуще пробудился у них одновременно. Рассказывает Анатолий Киппур:

Ведь это же не Ленский с Онегиным сошлись, не Коробочка с Собакевичем, не Том Круз с Пенелопой Крус – двух будущих корифеев всемирных шахматных сплавов разделяла вполне реальная бытовая, мировоззренческая, образовательная, культурная и псевдорелигиозная пропасть (опять же, если верить официальным биографиям обоих гроссмейстеров).

Один – простой рабочий паренек, воспитанник «ленинского комсомола», «наш, советский характер», «уральский самоцвет», страстный коллекционер марок и любитель «симбирских пельменей», с самыми непритязательными культурными запросами, заботами родной коммунистической партии с детства не ведавший ни вредных привычек, ни высоких чувств, ни глубоких мыслей.

А.Е. Киппур с опытными месопотамскими тренерами: Е.П. Геллером и С.А. Фурманом

Другой – столичный шахматный мэтр, на 20 лет старше по возрасту, яркий представитель питерской богемы, завзятый эпатажник, картежник и курильщик, личность, безусловно, «творческая» (в том самом, наихудшем советском смысле слова), хотя коммунист и даже «любимец партии тов. Троцкого», но совершенно иным, не уральским, а синайским теплом согретый.  А «Синай», как любит объяснять рав Лайтман, есть синоним ненависти.

Эти же различия характеров были позднее прекрасно отражены в известной строфе Леонида Сергеева:

В моем вольном переводе:

And here they are: the idol of the sheeple,
Who drinks a creepy yoghurt by mandate,
Another - yid without tribe and kippah
Under a scornful handle “candidate”.

Казалось бы, при такой несопоставимости и несовместимости жизненных и творческих установок, что их вообще могло объединить в «Gens Una Sumus»? Куда логичнее и естественнее было бы ожидать самого ревностного, неприязненного или прямо враждебного отношения со стороны коммуниста Корчного к уральскому выскочке-комсомольцу «Карпову». Ведь здесь же не только соперничество за «место под вавилонским солнцем» СССР-Египта-Мицраима, здесь конфликт (вроде бы) носил характер «столкновения двух систем», двух мировоззрений, двух враждебных друг другу метафизик.

На финальном матче претендентов, Москва 1974 г.

Ан нет, сформировался не просто дружеский блок «коммунистов и беспартийных», но двум ленинградским гроссмейстерам был доверен в октябре 1973 года один из самых беспардонных ритуальных сплавов в истории советских шахмат, приуроченный к монументальной важности договорной «войне Йом Киппур» – я имею в виду, конечно, подробно мною описанный ранее поединок «Корчной-Карпов» из 6-го тура 41-го ч-та СССР в Москве.

«Вариант Львовича» («Bar Lev Line» – израильская песчаная «линия Мажино» на Синайском полуострове в войне Йом-Киппур), поистине эпохальный сплав. С его подробным разъяснением можно ознакомиться у нас на форуме: Kasparov-Kapparos Political Myth Debunked

Как любил повторять демон ВИЛ, «факты – упрямая вещь». А все факты, куда ни взглянете, указывают в одном и том же направлении: в начале 1970-х годов в шахматной карьере Виктора Львовича Корчного начали действовать два мощнейших фактора, определившие его последующие феноменальные спортивные успехи:

1. Фактор допинга и «парапсихологии».
2. Театральный фактор ритуальных сплавов.

Прежде чем продолжить наши горестные заметки, посвященные памяти Злодея, приглашаю вас, дорогие друзья, еще раз оценить замечательные актерские дарования ушедшего чемпиона, коммуниста-международника и агента синагоги сатаны Виктора Львовича Корчного, столь ярко запечатленные в кино-эпопее «Гроссмейстер». Думаю, он нисколько не уступил Андрею Мягкову по качеству исполнения доверенной ему партией роли. А в последующих многочисленных сериях картины, уже перешедшей в жанр риэлити-шоу («Москва-74», «Багио-78», «Мерано-81», «Лондон-83» и т.д.), даже и превзошел. Обмануты оказались почти все.

Финальная сцена, партия Алаторцев-Холмов, в варианте Хлебникова

Вот так и стиралась постепенно грань между вымыслом и реальностью.

Уважаемые друзья, мне хотелось бы вернуться к теме Виктора Львовича Корчного. Вслед за сообщением о заказной, последовавшей точно в срок смерти знаменитого швейцарского отшельника, любители шахмат поделились на сайте Chess News своими воспоминаниями о покойном гроссмейстере, а некоторые даже сделали это в стихотворной форме.

Еще одно блестящее творение досточтимого Маклера – по форме, в то время как по содержанию к нему, увы, имеются серьезные претензии. Многие из нас 3-4 десятилетия тому назад были болельщиками Виктора Львовича Корчного, однако сыгранная им в истории шахмат роль далеко не так безобидна, как может показаться поверхностному наблюдателю. И я в дальнейшем постараюсь объяснить почему и каким образом ЗЛОДЕЙ все-таки сотворил зло, и совсем не малое.

Санкт-Петербургский участник Ninifu поделился очень интересным рассказом о том, как ему не удалось встретиться с Виктором Львовичем в сеансе одновременной игры. К сожалению, мне не известно, кто скрыт под этим псевдонимом, но рассказ замечательный, очень трогательный, искренний и проникновенный, и он мне живо напомнил события моего собственного шахматного детства, о которых скажу ниже.

Дело в том, что 26 мая 1976 года я оказался почти  в точно таком же положении. В тот день Виктор Львович Корчной (живший совсем неподалеку, на Гаванской улице Васильевского острова) снова читал лекцию и давал сеанс одновременной игры в том же самом Дворце культуры им. С.М. Кирова, и одним из участников того сеанса должен был стать ваш покорный слуга.

Про само здание Дворца культуры им. Кирова я уже писал раньше – на мой взгляд, это одно из самых уродливых конструктивистских зданий «города на Неве» - массивно-угрюмое, угнетающе-мрачное и зловеще-опрощенное. Поразительно неприятная конструкция, выдержанная в вавилонском духе; главным архитектором постройки был Ной Абрамович Троцкий, мы о нем уже упоминали раньше. Мне всегда казалось, что ему не хватает только решеток на окнах. Детей к таким ритуальным постройкам нельзя бы даже близко подпускать, однако именно в этом ДК мы и играли в шахматы.

Правда, шахматный клуб находился во флигельке, его на фото не видно. Ревекку Самойловну Эстеркину я не помню, а руководил шахматным кружком в 1976 году ленинградский кандидат в мастера Виктор Львович Шерман (полный тезка В.Л. Корчного), у которого я в те годы занимался. Он-то и пригласил маститого гроссмейстера прочитать в клубе лекцию – и здесь я должен выразить восхищение фотографической памятью любителя шахмат Ninifu в его рассказе о более раннем выступлении Корчного, поскольку, к стыду своему, должен признаться, что тема лекции Виктора Львовича мне совсем не запомнилась. Возможно, она была посвящена каталонскому началу – но меня в те годы дебюты интересовали очень мало, слушал я как-то рассеянно, и в памяти ничего не отложилось.

И на сеанс вице-чемпиона мира я тоже не остался. Виктор Львович (Шерман) меня представил гроссмейстеру: «есть, мол, у нас такой мальчик…», но я извинился, сослался на усталость после школьных занятий и на то обстоятельство, что у меня был день рождения.

Собственно, поэтому только дата моей первой встречи с Корчным мне и запомнилась. Я, кажется, тогда сказал что-то вроде: «простите, Виктор Львович, тороплюсь домой, в другой раз». Откуда же мне было знать, что «другого раза» уже не будет, что Виктор Львович через каких-то два месяца «навострит лыжи» и «даст стрекача»? А ведь мог бы мальчику и намекнуть – мол, лучше играй сейчас, поскольку другой возможности может уже и не представиться. Курьезная история. Наши встречи за шахматной доской с В.Л. Корчным состоялись уже много лет спустя, в серьезных шахматных турнирах.

Приведу еще одно интересное свидетельство о В.Л. Корчном – от человека, который хорошо его знал и даже был его тренером на межзональном турнире в Сусе 1967 года – гроссмейстера Евгения Васюкова. Оно не очень лестное, однако из песни слова не выкинешь, и, к тому же, я надеюсь в дальнейшем суметь развеять целый ряд очень серьезных заблуждений, связанных с «бегством Корчного на Запад».

И я также рассчитываю на то, что упомянутый гроссмейстером Васюковым Игорь Викторович Корчной (который, как мне известно, следит за нашими публикациями), в случае каких-либо неточностей в нашем рассуждении и выводах, внесет в них необходимые коррективы.

Бесстрастные факты свидетельствуют о том, что судьба семьи В.Л. Корчного была самым непосредственным образом связана с той ролью в малых каббалистических мистериях, которую советские мистики-мракобесы доверили Виктору Корчному в рамках проекта ритуального слома СССР-Египта-Мицраима и общего принудительного отбуксовывания «советского общества» в сторону сфиры Нецах на «Древе жизни».

Еще в 2010 году мы обязались не привлекать Виктора Львовича к спортивно-административной ответственности по факту его участия в ритуальных сплавах 1970-80 годов. Теперь, после его кончины, это было бы еще более абсурдным.

Однако сама его матричная роль оказалась настолько четко очерчена, и ее изучение могло бы пролить настолько неожиданный и яркий свет на всю систему каббалистического мракобесия, жертвой которого стала и агонизирует ныне ритуально «преданная» им страна, что более-менее подробное рассмотрение этого символизма представляется мне совершенно необходимым.

Из состояния полной и безнадежной дурости представителям «советской шахматной школы» надо выходить форсированным маршем. Здесь нельзя оставлять места ни для каких сомнений, ни для каких «может быть», «наверное» и «не исключено». Матчи Корчного с Анатолием Киппуром были сплавными, и ярче всего их сплавной, ритуальный характер оказался вскрыт в Багио (1978).

Все написанное до сих пор о матче на «первенство мира в далеком Багио» официальными шахматными историками, журналистами и комментаторами – либо преднамеренная циничная ложь, либо следствие глубочайшего непонимания движущих сил, долговременных целей и конечных результатов осуществления - как описываемых «поединков за мировую шахматную корону», так и политических сценариев, которые они обслуживали. Более того, рассмотрение символики матча в Багио может нам помочь гораздо глубже разобраться со всем проектом СССР-Египет-Мицраим.

Поэтому постараюсь этот символизм как можно убедительнее и яснее раскрыть и сделать его понятным для всех. Мы объявили дуракам джихад, и мы загоним их в катакомбы. Пока они обложились информаторами, энциклопедиями, дебютными монографиями и базами данных – им слишком хорошо живется, они ничего не желают вокруг себя видеть и слышать, знать и понимать, они процветают и блаженствуют в состоянии полного идиотизма, под омофором раввинов и цадиков, убаюкивающих их сладкими ультрафашистскими сказками и мифами древней Месопотамии. Но мы заставим их открыть глаза и посмотреть реальности в лицо.

А пока еще раз предоставляем слово Виктору Львовичу – что он сам думал о сыгранной им политической роли?

Позвольте еще раз обратить ваше внимание, уважаемые друзья: перед нами выступает не просто сильный гроссмейстер, а превосходный, первоклассный, специально обученный актер.

Не без того, уважаемый аспирант. Но Вы только представьте себе - 50 лет в "больших шахматах" - каков риск проф. заболевания! Вот, что писал А.Б. Рошаль, под псевдонимом "А.Е. Карпов", в книжке о матче в Багио:

И потом, мы ведь не зря подчеркиваем, что пропаганда и террор, театр и ОГПУ суть две необходимые составляющие синагоги сатаны, две ее оборотные стороны. А Кащенко, несомненно, является третьим необходимым дополнением. По моему глубокому убеждению, психически здоровых актеров ("хороших актеров"), а тем более, актеров-террористов, вообще не может быть.

А что если человек всю свою жизнь - и в быту, и на "шахматных ристалищах" - изображает из себя что-то, чем он не является на самом деле, - как можно сохранить при этом душевное здоровье?

Поэтому нисколько не удивительно, что на первых ролях в малых каббалистических мистериях оказываются "пациенты Кащенко".

На протяжении целого ряда лет я уклонялся от изложения этой темы, ввиду ее необъятности, но теперь, поскольку уже дано обещание, придется это сделать. Собственно, для этого я обещание и давал – чтобы нельзя было уже пойти на попятный. Да и сами подозрительные обстоятельства кончины Виктора Львовича Корчного к тому обязывают. Итак, вступление к нашему доказательству сплавного характера матча в Багио – его театрально-мистериальной подоплеки, с начала и до конца.

Прежде всего, должен еще раз повторить, что вся официальная история матчей В.Л. Корчного с А.Е. Киппуром представляет собой сплошное нагромождение нелепостей. Если трезво на нее взглянуть, то она просто не имеет никакого смысла, противоречит как исторической реальности, так и законам логики, и многие по инерции продолжают в эту историю верить лишь потому, что «так все говорят, и не могут же все, сговорившись, врать».

Между тем, это не довод, поскольку большинство людей вообще никогда ни  о чем не задумываются, дрейфуют по жизни в полубессознательном состоянии и всего лишь воспроизводят те мнения и ту информацию, которые им специально готовят на раввинской кухне и внушают через СМИ.

Если же задуматься, то сама возможность прорыва на шахматный Олимп весьма потрепанного жизнью +40-летнего ветерана должна быть признана крайне маловероятной. А трехкратный выход на поединок на первенство мира, в трех циклах подряд, и не в 40-летнем, а уже 50-летнем возрасте? Объективно говоря, это просто абсурд. Такого просто не может быть, потому что не может быть никогда. Вернее, такое возможно лишь при подключении на полную катушку каких-то форс-мажорных факторов: мощного целевого финансирования, сплавов, допинга, парапсихологии и т.п.

Ну а как можно расценить сам факт неожиданного «бегства на Запад» 45-летнего советского гроссмейстера, отца семейства, ответственного квартиросъемщика, финалиста розыгрыша первенства мира 1974 г. (в уже знакомом нам смысле «розыгрыша»), любимца ленинградских болельщиков, привилегированного советского гражданина и члена КПСС? Возможно ли такое, в принципе, без санкции на то вышестоящих партийных инстанций?

Что ж, если бы жизни Виктора Львовича в СССР-Египте-Мицраиме угрожала непосредственная опасность, если бы над ним нависала реальная угроза ареста и пыток в НКВД – то, пожалуй, да. В 1930-е годы от прямой угрозы расправы бежали многие. Но ведь в шахматном мире ничего такого в середине 1970-х не было и близко. И Корчной, оставшись в Нидерландах, статуса политического беженца не получил. В голландской полиции не нашлось ни одного простака, который бы в такие басни поверил.

Не возможен ли иной вариант? Что если бы вдруг с гроссмейстером приключилась какая-то очень красивая романтическая история, неожиданно повстречалась на жизненном пути яркая антисемитка и антисоветчица, любовь всей жизни, единственная и неповторимая, категорически не въездная в СССР? Можно было бы ради мимолетного счастья с такой роковой женщиной разрушить всю свою жизнь - недаром ведь говорят: «седина в бороду, бес в ребро»? Допустим, хотя столь безумного поступка можно было бы скорее ожидать от натуры куда более экзальтированной и менее прагматичной.

Но ведь это не тот случай, тут мотивы были совсем иные? Корчной бежал вовсе не от «коммунистических опричников» и не от «буйства глаз и половодья чувств». Ведь наc уверяют, что Виктора Львовича просто не послали на какие-то турниры и всего лишь на год понизили стипендию спорткомитета на 100 рублей. Подобные «репрессии», «гонения» и «стимулы» в качестве причины бегства на Запад нелепо даже принимать во внимание. Что же тогда погнало неистового ленинградца «с милого севера в сторону западно-южную»?

БРОСИТЬ ВСЕ на склоне лет и рвануть в неизвестность, обречь себя на скитания, общественные порицания и проклятия и даже возможные «преследования КГБ», только ради того, чтобы вкусить  сладкое слово «свобода» - которое на Западе является столь же иллюзорным и фальшивым, как в СССР? Чтобы прятаться потом по конспиративным норам, по хуторам и деревням, скрываясь от «идущих по горячим следам агентов КГБ» или рядовых западных «коммунистов», как это описывает Виктор Львович в своей автобиографии?

А как же тогда понять последующее превращение гроссмейстера из пугливого кролика и эгоцентрика-самоеда в «матерого бенгальского тигра» и неожиданно резкий переход от «экономической эмиграции» и шахматного карьеризма к сугубо политическому открытому противостоянию с «советскими» и «русскими», со всем «социалистическим лагерем»? Вплоть до самой свирепой конфронтации с теми же комитетчиками в Багио? Как расценить такую странную метаморфозу?

Те же Нуриев и Барышников, Ростропович и Солженицын, оставшись на Западе, вели, в сущности, тихую обывательскую жизнь – плясали, играли на балалайках и виолончелях, а главное – «стригли бабло» изо всех сил. В.Л. Корчной совершенно прав в том, что их практически не было слышно, они просто исчезли из поля политической видимости. В то время как Корчной оказался в самом эпицентре «политической борьбы» и продержался в нем чуть ли не десяток лет, вплоть до созревания Каппароса.

С другом-соперником А. Киппуром и президентом Аргентины Фернандо де ля Руа, совместный визит 2001 г.

Хорошо, оставим пока в стороне общую невероятность сценария этой детективной шахматной истории. Перейдем к делу. Мы уже видели, насколько жестко были зафиксированы матричные псевдонимы и роли гроссмейстеров Киппура и Каппароса («Карпова» и «Каспарова»). Все их матчи были расписными и подчинялись, фактически, одному и тому же сценарию, с очень незначительными вариациями.

Даже финал матча в Багио, как мы уже показали ранее, был привязан к тем же роковым датам вавилонского календаря, так что мало кто сегодня уже сомневается в том, что результаты последних партий матча 1978 года Корчного и «Карпова» были подвергнуты манипуляции (см. выше реплику мг Г. Туника).

Но не может же быть, что Корчному была отведена столь второстепенная роль в малых каббалистических мистериях «борьбы за шахматную корону» – роль статиста и еще одного «долгоиграющего проигрывателя»? Какой-то пищевой добавки-наполнителя для растущих шахматных аппетитов Анатолия Киппура. Ведь какой-то символизм и Корчной должен был в себе воплотить?

С крестным отцом ритуальных сплавов на Западе Фредериком Фриделем (Chessbase), вскоре после бегства из СССР

Сама грандиозность столкновения в Багио, колоссальный по шахматным меркам масштаб разыгранного на Филиппинах в 1978 году сражения и обостренное внимание к нему во всем мире, явно непропорциональное популярности шахмат, свидетельствуют о том, что одним только сплавом на финише здесь дело не ограничилось. Здесь велась совсем другого размаха политическая игра.

И здесь, уважаемые друзья, я должен поделиться с вами одной гипотезой, истинность которой давно уже не вызывает у меня никаких сомнений. А обстоятельства смерти Виктора Львовича ее лишний раз подтвердили.

И я уверен, вы сами убедитесь в том, что достаточно ввести в замысловатое уравнение «поединка в далеком Багио» всего одну переменную, чтобы все невероятные события, декларации, необъяснимые промахи и «счастливые случайности», связанные с запоздалым спортивным взлетом В.Л. Корчного, неожиданно приобрели очень ясный и однозначно трактуемый смысл. 

Поверьте, это все равно что обнаружить планету-невидимку Нептун по возмущениям и аномалиям наблюдаемых перемещений Урана. Аналогия почти полная – сразу все становится на свое место. Никаких возмущений и аномалий не было, все происходило по законам жанра малых каббалистических мистерий, в полном соответствии с отведенными гроссмейстерам (и народным артистам СССР) ролями. 

Итак, в чем же заключалось матричное амплуа Виктора Корчного?

Мне пришлось сегодня снова дать разъяснения по поводу метода наших исследований. Произошло это на сайте Chess News в комментариях к статье известного шахматного историка С.Б. Воронкова о нелегком фронтовом пути его отца в годы «второй мировой войны» (второго русского холокоста): http://chess-news.ru/node/21705?page=1#comment-23099

Думаю, что эти разъяснения будут особенно уместными здесь, перед продолжением нашего матричного анализа договорного матча в Багио. Поводом послужила следующая реплика одного из постоянных читателей ЧН.

Конечно, никакого «нонсенса» в этом нет (авторами упомянутой книги о Ф.П. Богатырчуке являются Я. Зусманович и С. Воронков). Мы уже много раз объясняли, что идея ультрафашизма («избранной еврейской плоти») вообще является единственной самостоятельной и аутентичной идеей талмудических «мудрецов». Фашизм представляет собой идентификационный код современного контрафактного «еврейства», это их «моноидея». Для каждого современного «еврея» фашизм – это свет в конце мессианского тоннеля, стержень всего его существа, единственная поддержка и опора в жизни. «Фашист» и «еврей» - сегодня это синонимы, так что каждый термин частично определяется через другой. Пресловутый «фашизм» есть идеология вавилонского талмуда и метафизика лурианской каббалы. Но на сайте ЧН мы об этом писать не стали, конечно, а повернули разговор в область культурно-просветительную и семантическую.

Опубликовано WPC в 25 Июнь, 2016 - 12:04.

Прошу прощения, уважаемый ЗОМГ, позвольте внести небольшое уточнение. Греческое слово "ТЕОРИЯ" означает в переводе "высшее интеллектуальное созерцание", "сосредоточенное бескорыстное наблюдение", "объективное видение", "божественное доброжелательное восприятие" и т.п.

Большинство наших современников значения этого слова не понимают и, как правило, употребляют его в смысле прямо противоположном. Поэтому лучше было бы такими иностранными терминами не бросаться.

Вот, например, мы во Всемирном Совете игроков, избегаем говорить о каких-то "теориях", именно из опасения быть неправильно понятыми. Мы предпочитаем просто констатировать бесспорные факты и группировать их таким образом, чтобы каждый любитель шахмат мог самостоятельно убедиться в правильности и объективности нашей интерпретации.

В этом и состоит наш метод исследования. Конечно, он включает в себя и "ТЕОРИЮ" - но именно в изначальном греческом значении этого слова.

Беда наша в том, что очень многие современные гроссмейстеры неспособны отличить факты от "теорий" или даже просто от бредовой официальной пропаганды, целью которой является не столько даже создание альтернативной (и, разумеется, ложной) интерпретации, сколько ОТВЛЕЧЕНИЕ ВНИМАНИЯ ОТ ФАКТОВ.

А мы к ФАКТАМ, то есть, к объективной реальности, к истинным делам и делишкам, стараемся привлечь внимание.

Поэтому Ваша фраза должна была бы звучать несколько иначе: "удивительно, откуда появился Салов с его умением обращать внимание на факты и видеть их сквозь все наслоения фальшивой пропаганды".

Поверьте, ничто так не угнетает нас, как отсутствие в шахматной "элите" умных, наблюдательных и честных людей, способных к ТЕОРИИ. По большей части (и это даже не с позиций Рыбки или Гуддини, а с точки зрения обычных, ничем не выдающихся "сынов человеческих"), эти "элитарии" являются именно тем, что очень метко подметил и высказал уважаемый Геннадий Борисович Сосонко. (Имеется в виду статья Г. Сосонко "Перекличка поколений": http://chess-news.ru/node/21700)

К сожалению, разговоры о президенте ВСИ во множественном числе, а также о возможности альтернативной кандидатуры на пост президента нашей демократической антифашистской организации, могут ввести любителей шахмат в заблуждение относительно истинного положения дел.

Что касается замечательной статьи о Борисе Воронкове, то и здесь, увы, наблюдается та же самая неприятная тенденция: отцы – герои, а их дети – прислужники ультрафашистов. Это самая настоящая трагедия утраты связи между поколениями. Хотелось бы надеяться, что данная статья будет способствовать делу восстановления этой потерянной связи.

********

Вскоре мы постараемся привести несколько конкретных примеров такой правильной ТЕОРИИ, т.е. отрешенно-внимательного созерцания фактов. А пока предлагаю вашему вниманию, уважаемые друзья, фрагмент из превосходного документального фильма о матче в Багио (к сожалению, название его мне неизвестно, и ранее видеть его не приходилось). Это прекрасная возможность воочию ознакомиться со всеми главными персонажами театральной постановки в Багио.

Пожалуйста, присмотритесь к ним повнимательнее: здесь и Анатолий Киппур, с его знаменитым парапсихологом «Зухарем», оказавшимся центральной фигурой в матче; и Виктор Корчной, с его двумя молодыми английскими тренерами: свежеиспеченными гроссмейстерами Раймондом Кином и Майклом Стином – первый из них сыграет очень существенную роль в матче. Показан молодой Флоренсио Кампоманес, пожалуй, лучший шахматный организатор той эпохи, будущий президент ФИДЕ. Фигурирует в фильме Фердинанд Маркос с супругой Имельдой и дочерью Айрин, оказалась заснята 50-летняя (еще молодящаяся) Петра Лееверик, спутница, руководитель делегации и политический комиссар В. Корчного – она показана в ходе проверки шахматных фигур на сцене, затем – плавающей в бассейне и вальсирующей с Виктором Львовичем.

Члены советской делегации: космонавт Виталий Севастьянов, глава делегации Виктор Батуринский («сталинский прокурор»), гроссмейстер Михаил Таль («самый главный клеветник шахматного мира», по В. Корчному) – все оказались запечатлены в этом коротеньком фрагменте.

При просмотре советую обратить самое пристальное внимание на «Baguio Convention Center» - своего рода «Скинию Собрания», специально отстроенный для матча конгресс-центр, под личным руководством министра культуры Филиппин Имельды Маркос.

Заодно, рекомендую присмотреться повнимательнее к оформлению игровой сцены. Признаюсь, нигде ни до, ни после шоу в Багио, мне не приходилось видеть участников шахматного матча, играющими на фоне их имен, начертанных такими аршинными буквами. Такая практика очень не характерна для шахматных соревнований – обычно фамилии игроков просто обозначают на табличках, прикрепленных к столу, за которым проходит игра.

 

Не означает ли эта маленькая, но многозначительная деталь, что именно буквы, вместе с числами, а еще вернее – игра с ними, и были главным центром внимания и притягательной силой в этом поединке? Не для них ли и был организован сам матч в Скинии Собрания Багио?

Karpov vs Korchnoi (The 1978 World Chess Championship)

На этих вопросах мы и остановимся в следующий раз.

Пользуясь случаем, хотел бы сказать пару слов о «загадке Таля», даже о двух. Первая из них связана с ивритской транскрипцией его фамилии/псевдонима «Таль». Если вы зайдете на страницу Михаила Нехемьевича в Википедии, то увидите, что он фигурирует там как «Роса-39»:

מיכאל טל

Это классическое написание «тет-ламед», с гематрией 39. Между тем, оно вовсе не обязательно, и к двум согласным буквам вполне можно присоединить третью - АЛЕФ, что даст нам уже гематрию 40. И такое написание тоже встречается. Попробуйте забить в поисковике гугл именно этот вариант: מיכאל טאל, и получите множество ссылок. Например, такую, с перечислением «кошерных чемпионов»: Стейниц, Ласкер, Ботвинник, Таль, Каппарос, Полгар…

При таком написании мы имеем гематрию 40. И если не ошибаюсь, несколько лет тому назад, в той же Википедии Михаил Нехемьевич значился под трехбуквенным именем. Так какие же все-таки его числа: 39 или 40? Думаю, что оба. Здесь присутствует амбивалентность, вообще присущая ивриту, вследствие разных принятых способов огласовки мертвых сочетаний согласных. «Наука сумасшествия» открывает сразу множество возможностей повреждения умов для своих адептов.

В связи с этим возникает еще одна «загадка Таля» - почему же Михаилу Нехемьевичу не было позволено выиграть 39-й чемпионат СССР в Ленинграде (1971)?

Почему в городе на Неве стал возможен бенефис Владимира Савона? Ведь украинского гроссмейстера мистики чисел запросто могли притормозить или вообще снять с дистанции, ради «приближения царства антихриста» (хотя бы угостив в баре паленой водочкой или просто стукнув по голове, как это и произошло несколько позднее)?

Результат Таля в Ленинграде тоже превосходен – он поделил со Смысловым 2-е место с великолепным результатом +6. Но Савону-то вообще позволили набрать заоблачные +9 и оторваться от преследователей на целых полтора очка! Может быть, кто-то решил, что «время Таля еще не пришло»? Что он еще «не дозрел»? Или здесь был какой-то иной «форс-мажор», открывший зеленый свет именно Савону?

Действительно, на следующий год пришла победа Таля в 40-м чемпионате СССР в Баку. И победа блистательная – так же, как и Савон годом ранее, Таль набрал +9 (хотя и на очко меньше, чем Корчной на 38-м чемпионате).

Так значит «число Таля» - это все-таки 40?

Думаю, что разгадкой можно считать все тот же незабвенный Межзональный турнир в Риге, прошедший в сентябре 1979 года: стартовал он в (57)39-м году, а финишировал уже в 40-м. Такое вот «Соломоново решение»: и нашим, и вашим.

Результат Таля (14 из 17, с отрывом в 2,5 очка от занявшего второе место Льва Полугаевского) не просто выдающийся – он скандальный и для столь сильного состава совершенно неправдоподобный. Таль затмил даже рекорд Котова, установленный на межзональном в Сальтшебадене-Стокгольме в далеком 1952 году (16,5 из 20 против куда более слабых игроков). Большевицкие чудеса, да и только!

Виктор Корчной недоумевает: Советы явно сплавляли на межзональном «шаблонно мыслящему рижскому баалшему»!

Однако «загадка Таля» была все же, хотя бы частично, разрешена. Верно как одно, так и другое значение – 39 или 40.

Впрочем, возвращаясь к победе Таля в Баку, на 40-м первенстве СССР по шахматам, следует отметить еще одно обстоятельство, которое открывает дополнительные возможности для мухлежа и связано оно с принятой нумерацией чемпионатов.

Иначе говоря, здесь наблюдается та же самая картина, что и в Мажорных Арканах Таро – из-за присутствия «нулевого аркана» возможна двусмысленность в толковании самих порядковых номеров турниров. СССР-Египет-Мицраим был формально образован лишь в конце 1922 года, так что Всероссийская шахматная олимпиада, выигранная А.А. Алехиным в 1920-м году, хотя и признана «первым по счету первенством СССР», но, строго говоря, это неверно. Это был «фальстарт». В результате, 40-й чемпионат в Баку можно считать, при желании, и 39-м.

Все-таки, каббала – это непревзойденная система иллюзионизма, надувательства и мозгового розжижа! Потому-то она и оказала (и продолжает оказывать) такое деморализующее воздействие на жителей СССР-РФ.